Но завтра наступило, а идей так и не появилось.
Один раз Джулия уже надумала сюжет для довольно трогательного рисунка, а потом ей представилось, как она показывает его Брэдли: как он увлеченно его разглядывает и хихикает, как он обычно любит.
Джулию передернуло, и она отложила карандаш.
Заглянула мама:
— Джулия, солнышко, ты тут сидишь уже третий день, ты помнишь?
— Да, мам, — понуро кивнула Джулия.
— Что не так?
— Я… не знаю, мам. Все, кажется, так, а если что и не так, так стало даже лучше… ну… вот так.
— Не рисуется?
— Не рисуется.
— В гостиной сейчас Роберт. Ты не хочешь с ним поговорить?
Джулия пожала плечами:
— Если он сам захочет…
Казалось, она вот-вот расплачется. В гостиную она так и не пошла.
— Эй, Джу, ну что за дела? — спросил пришедший Роберт, не дождавшийся ее появления внизу. — Я думал, ты мне покажешь какой-нибудь новый рисунок, а тут вдруг… что, Брэдли вдруг надоело? Или он только притворялся, что ему интересно?
— Нет, — Джулия шмыгнула носом. — Ему все так же интересно. Почему ты вдруг так спрашиваешь?
— Тогда что?
— Я… — Джулия глубоко вздохнула и вдруг неожиданно выпалила, — я хочу, чтобы ему перестало быть интересно! Чтобы он вообще меня забыл!
— Я не понимаю, Джу!
— Я сама не понимаю! — Джулия энергично закачала головой. — Я не понимаю, не понимаю, но какая разница?! Я просто не хочу! Я ненавижу слизняков! — выпалила она в сердцах. — Слизняки склизкие, мерзкие, и я их ненавижу! Они мне теперь снятся!
— С чего бы тебе вдруг стали сниться слизняки?
— С того! Он забил мне ими всю голову! Своими дурацкими слизняками! Я теперь не могу ничего представлять, чтобы они не появлялись! — Джулия обхватила руками подушку. — Этот Хвэнхохэй! Хвэнхохэй преследует меня! Или Жэлохоуф! Кто их разберет! Они одинаковые и оба ужасные! Ужасные! Лезут во все мои истории! А мне еще надо выучить, что такое хэйлохоун, а то Брэдли часто говорит, а я не понимаю!
— Хэйлохоун? — переспросил Роберт и не смог сдержать улыбки.
— Это его особый язык, я пытаюсь его выучить! — пробормотала Джулия. — Хэйлохоун, джоунквах и еще то ли хвойунхы, то ли ухвойнхы, язык сломаешь!
— Да зачем? — казалось, Роберт вот-вот расхохочется.
— Чтобы его поддержать! Чтобы он не думал, что мне все равно! — Джулия почти плакала. — И его слизняки, я зря говорю, что они дурацкие… они же хорошие, раз он так их любит, когда автор искренне любит свое детище — оно хорошее… но я их ненавижу! Я их…
— Джу, слушай! — перебил Роберт. — Давай ты посидишь минутку спокойно.
Они посидели.
— А теперь еще раз. Но только честно — и перед собой тоже — тебе интересна история Брэдли?