— Знаешь, — начинает тем временем босс, привлекая мое внимание. — Было время, когда я тоже испугался. Глупость, недосказанность сыграли свою роль против нас с Лерой. Мы остались на яхте, а ночью позвонил отец и сказал, что деду плохо. Дед для меня на тот момент, да и сейчас, очень дорог. Я все бросил и, взяв билет на ближайший рейс, полетел в Москву. Лере оставил записку, которую она не увидела. А когда вернулся, было поздно…она улетела. А я даже не знал откуда она прилетела в Сантандер. Не знал ее фамилию и номер телефона. Идиот, — грустно усмехнувшись и залпом выпив бокал виски, продолжает. — Спустя шесть лет, когда увидел ее в офисе и узнал, что она двоюродная сестра моего лучшего друга, чуть с ума не сошел. Тогда еще была неприятная ситуация с браком, которого я не хотел. И Лера просто не подпускала к себе, а я был ей одержим. А сейчас мы вместе и у нас прекрасные дети. И главное — мы научились разговаривать и слушать друг друга.
Ну что сказать. Так-то согласен, намек вполне хороший. Нам тоже не помешает научиться разговаривать и слушать друг друга, прежде чем устраивать бега без должного объяснения. Нет, я, конечно, как по уши влюбленный идиот ей прощу это поведение, но только в этот раз. Слишком рано мне еще седым быть, а с ней и к сорока годам можно таким уже быть.
— Да, к сожалению, только в таких ситуациях мы учимся разговаривать и слушать, — грустно усмехнувшись, зарываюсь руками в волосы, пытаясь понять, где я накосячил.
— Она в детской Артема, — тихий голос Валерии Николаевной доносится над головой. Поднимаю голову и удивленно взираю на нее. По ее доброму, но уставшему лицу вижу, что она не против, если я прямо сейчас отправляюсь к ней.
— В шкафу? — спрашиваю глухо, хотя сам прекрасно понимаю, что в комнате Артема, она может быть только в Нарнии.
Эх, надо же было такое придумать.
— Да, — все так же тихо и по-доброму отвечает жена босса и подходит к нему.
Им обоим за сорок лет, но даже сейчас они смотрятся очень красиво и довольно гармонично. Знаете, они, наверное, относятся к тому типу людей, которых годы не берут. Они, наоборот, их украшают и как-то по-своему раскрывают. А то как смотрит Станислав Андреевич на свою жену спустя столько лет, заслуживает отдельного уважения. И знаете, я больше чем уверен, что сам на Славу буду смотреть с такой любовью спустя много лет. Главное, чтобы она сейчас объяснила в чем дело и если я действительно где-то накосячил, то дала нам шанс.
Подрываюсь и ничего не сказав, покидаю кабинет. Быстрым шагом несусь в детскую комнату, когда-то принадлежащую моей принцессе. Как и следовало доказать, Славу я нахожу в вигваме. Моя девочка, свернувшись калачиком и подложив под щеку ладошки, сладко спит. Ее шоколадные ресницы слегка подрагивают, и она отчего-то хмурит носик. Укрываю ее покрывалом, ложусь рядом и, обняв, притягиваю к себе. Целую в макушку и, зарывшись носом в ее густые волосы, засыпаю слишком быстро.