— Хорошо, — послушно прикрываю глаза.
К тому же, если не подчинюсь, и продолжу ее ласкать, то не смогу себя контролировать. А в этой квартирке особо негде уединиться. Да и от маленькой всезнайки ничего не утаишь.
Слышу крадущиеся шаги. А вот и она!
— Попался! — довольно вскрикивает малышка. — Я видела, что ты не спишь!
Мое лицо оказывается в плену маленьких ладошек.
Открываю глаза. Ксюша довольная нависает надо мной.
— Значит теперь ты мой папа?! — выдаёт вдруг.
А я теряюсь от неожиданного предположения.
Таращу глаза не в силах вымолвить и слова. Просто не ожидал, что маленькая упрямица сможет так быстро меня принять.
— Ксения! — Лера резко садится на кровати, прижимая одеяло к груди. — Что ты несёшь?!
— Ну, Костя вчера сам говорил, что тот, кто с мамой в кровати спит, называется моим папой, — дует губы несправедливо поруганная Ксюша.
Перевожу взгляд на Леру. И натыкаюсь на подозрительный прищур.
— Ничего подоб… — начинает Лера.
— Да! — встреваю я, решив отсечь ей ходы для отступления.
Даже если она все ещё будет пытаться меня отшить, то уж явно маленькую диктаторшу ей не победить. А если мы выступим единым фронтом, у Леры и вовсе шансов не останется.
— Да, — повторяю я спокойней.
Сажусь на кровати, отворачиваясь от Леры. Не желаю видеть ее обвиняющий взгляд. Усаживаю Ксению на колени.
— Если только ты захочешь, — осознаю всю важность того, что собираюсь сказать, — я буду твоим папой.
— Правда? — удивляется малышка.
Я киваю, улыбнувшись.
— И подарки мне будешь дарить? — прищуривается недоверчиво.
— Ксения?! — возмущённо вставляет Лера за спиной.
— Не лезь, — отмахиваюсь я от неё. — Конечно, буду, — продолжаю разговор с ребёнком.
— И в садик меня водить будешь?
— Ну, Ксюша, — отчаянно стонет Лера.
— Буду. И забирать буду.
— А, ну тогда хочу! — заключает ребёнок. — А то мы пока дома жили, там у меня в садике Полю папа приводил. И она поэтому ни-ко-гда не плакала. А все плачут, когда в садик приходят.
— И ты плачешь?
— Конееечно, — тянет Ксюша. — Но даю слово, что не буду плакать, когда ты меня приводить будешь!
— Даёшь слово? — усмехаюсь я, повторяя странную для ребёнка фразу.
— Ну да! С папами же не плачут!
Едва не задыхаюсь от этого определения.
Папа. Вот так одним утром я вдруг становлюсь папой.
— Договорились, — поднимаю взгляд на настенные часы, пытаясь не выдавать чувств, чтобы не вспугнуть ребёнка. — Тогда давай собираться?
— Давай!
Поднимаюсь вместе с Ксюшей с кровати:
— Мам, ты нам одежду подготовь, — гляжу на попунцовевшую Леру. — А мы пока завтрак сварганим.
Не могу игнорировать тревогу в любимых глазах. Но не стану затевать серьезный разговор при ребёнке. Поэтому молча выхожу из комнаты. Вот сейчас маленькую почемучку в сад отправим и поговорим.