– Спортсмены, – важно изрек вдовец-генерал и хлебнул из фляги галлюциногенного молока.
– Ах, спортсмены! – мечтательно подхватила жена поэта.
– Спортсмены, многочлены, аллергены, – уже искал рифму и сам поэт.
Чупки летали по сторонам, бились то о шмахи, то о психоэнергетический купол, и с каждой минутой сдутых бойцов становилась все больше. Внезапно грянул второй раунд. Чупки резко потяжелели, потяжелели и вздутые мышцы, и пухлые носы спортсменов. Король Абербан подергал сквозь сон платье королевы Шмармании, вообразив себе, будто это одеяло, а толпа вокруг перил к тому времени уже отхлынула обратно к сидениям. Вскоре, часа через полтора, начался и третий раунд. Зрители храпели, храпел Абербан, фармацевт Кахма восклицал и возбужденно показывал пальцами, генерал со слезами на глазах вспоминал жену, поэт поэтизировал, и все как будто успокоилось, и все как будто устаканилось и всем, по большому счету, как будто уже и плевать стало на багабоп и сдутых спортсменов внизу, как вдруг вскочил со своего места разочарованный жизнью, собеседником и вообще всем на свете журналист и воскликнул вдохновенно:
– Куда смотрит судья! Бушминголы забуксили цмульку!
Толпа протяжно ахнула. Сонный гомон расступился, и кто-то завыл закипающим чайником.
– Махинаторы! – закричал горький мужчина в передних рядах. – Забуксили цмульку!
– Продажные бушминголы! Жулики недоношенные!
– Верните цмульку! – завизжала громче других ничего не понимавшая спросонья женщина. – Душегубы шмарманские!
Кто-то позади кинул ей в волосы тарелку пельменей. Тучный мужчина рядом не растерялся, принялся грубо выковыривать пельмени из головы своей подруги и, жадно бросая их к себе в глотку, заревел одновременно с тем:
– Поганые шмарманы… чавк… всего что и можете… чавк… как женщин… чавк… поднимать!
И тогда завертелось уже совершенно непонятно – сразу двумя здоровенными кулаками тучного мужчину пустили кувыркаться до самых перил. Его визжащая жена выхватила из сумочки электропалач модели 6С и пырнула обидчика в район неприличных мест, а того уже окружили, потянули за волосы защитники дамских честей. Чудовищный заряд новенького электропалача разлетелся от неприличных мест на всю хваткую братию, и толпа зарядилась, закружилась в волчьем танце, полетели веселые тела через перила арены на психоэнергетический барьер, а там, наткнувшись на купол, стали отскакивать, искрить и сыпаться на стекло с королями, с королевами.
Та же кутерьма творилась в северных ложах – кулаки стучали по лбам, ухали в животы, хваткие пальцы таскали за носы и уши. Зрители мяли друг друга изо всех сил и с немалым удовольствием.