– Надо что-то говорить, Время уходит. Момент будет упущен, – эти слова всплыли неизвестно откуда, т.к. мой ум, кажется, тоже был в шоке от моего неординарного поведения.
Я огляделась. Тишина висела, Блюдца непроизвольно уменьшались. Дверца не шевелилась.
– Знаешь что, дорогая, – никакого участия в голосе, ровно и спокойно, – ничего страшного я здесь не вижу. Надо взять себя в руки. Это не конец света. Все очень даже нормально. Поэтому, я думаю, все будет хорошо.
Дверца вдруг резко с грохотом опять закрылась. Наташа вздрогнула и глаза опять…
– Нет! – твердо сказала я и "блюдцам халява не прокатила".
И тут я поняла, что было не так в комнате, Все вещи стояли, висели, лежали так, что слова "Порядок" и "Уют" сбежали отсюда как в "Федорином горе".
– А теперь поговорим с вами, дорогой, многоуважаемый Домовой, – сказала я в никуда.
С верхней полки слетела толстенная книга и, пытаясь махать подрезанными крыльями-страницами, грохнулась на пол.
– Понятненько, – сказала я, – разговор будет вестись в форме диалога. Это же великолепно. Монолог был бы не очень интересен.
Очередная книга брякнулась на пол.
– Что же это Вы, господин Домовой, так болезненно реагируете на разные хорошие, добрые, ласковые слова?
Если бы я предвидела ответ нашего уже "любимого" Домового, я бы ограничилась только словом "хорошие", не больше.
По комнате пронесся торнадо-смерчь-вихрь…. Да и какая разница, что это было. Это было что-то! Если бы не моя готовность к приключениям, можно было бы от испуга… Ну вообщем, запасного белья у меня все равно с собой не было.
Все книги с верхних полок валялись на полу. Покрывало с дивана накрыло вжавшуюся в кресло Наталью, как памятник перед открытием. Все картины и картинки висели "наперекосяк", если вообще висели. Занавеси на окнах превратились в жгут. Мягкие игрушки, любимицы Наташи, все были зажаты в угол в виде бесформенной кучки цветного тряпья. В вазочке на столе не было ни одного печенья. Оно валялось по всему столу, как семена на грядке. Но удивительно другое. На цветах в горшках, стоящих на подоконниках, не дрогнул ни один листочек. Стеклянная посуда на столе не двинулась с места, тогда как ложки постигла участь печенья.
Я спокойно обходила комнату, оглядывая это удивительно-восхитительное творчество. И в какой-то момент поняла зачем я здесь.
– Надо начинать. Другого пути нет. – Подумала я и первое, что сделала, "открыла" Наталью. Моя подруга, как и подобает памятнику, сохраняла состояние неподвижности и окаменелости. Но это меня в данный момент беспокоило мало. Я полностью сосредоточилась на нашем герое дня.