Приступив к работе, Вера выучила наименование продукции склада и единиц её измерения, название тары, научилась понимать распоряжения начальницы, читать и оформлять сопроводительные документы, принимать и отгружать товар.
Существует язык компьютера, язык дипломатов, язык медиков, ей был известен досконально язык склада. Сначала документы составляла от руки, потом – на «персоналке».
Хозяйка холодного хранилища, старше Веры, высокая, широкоплечая, с фигурой лыжницы, патриотка своей страны, жёсткая и требовательная, на русском не говорила принципиально.
Они неплохо ладили. Работала Вера с утра до вечера, а иногда её вызывали в выходные дни и ночью, благо, идти недалеко. Полупьяный грузчик жил этажом ниже. Хозяйка просила складывать в отдельную папку некоторые документы приёма и отгрузки продукции, а также часть «налички». Веру не интересовало, был ли это «левый» товар с маркировкой известного завода, кто его привозил, кому отпускали. Начальницу это устраивало, и она достойно «благодарила» кладовщицу за внеурочную работу. Дополнительные деньги много значили для семьи Веры: заплатили за операцию свекрови, взрослели дети.
Времена были сложные. Я поняла, что зарабатывала она больше мужа.
Много фур приезжало из России, поэтому, наверное, хозяйка и приняла на работу её, а не коренного жителя страны.
При всём обилии складских терминов, которые усвоила Вера, одна, только, фраза произносилась на русском языке.
После того, как загружали и отправляли машину на родину Веры, собственница склада говорила, удовлетворённо улыбаясь, растягивая гласные:
«Коогда, они, нааконец-то, нажрутся?»
Никого, кроме двух женщин, на складе не было, слова эти адресовались Вере, безответному существу, полностью зависимому от начальницы, которая считала себя пострадавшей от «советской оккупации», возможно, так оно и было. Накопившиеся обиды она переносила на невиновного человека.
Судя по интонации Веры во время рассказа, её сильно задевало оскорбление, но она молчала.
Три недели назад хозяйка вошла в холодное помещение с серым, озабоченным лицом. Неожиданно, складская терминология пополнилась ещё одним русским предложением:
– Машиины из России боольше не придуут. Чтоо случиилось, не понимаааю.
Ответ напрашивался сам собой, но владычица молочной продукции не ожидала получить его от бессловесной мышки.
– Они нажрались!
Так представительница варварского восточного народа вернула женщине, рассуждающей о «европейских ценностях», её хамство.
Шок от того, что лишилась работы, оказался настолько сильным, что семья испугалась за Веру, дочь и зять купили дешёвые горящие путёвки и отправили родителей в путешествие.