Невозможно отпраздновать Хогманай без зажигательных и веселых шотландских танцев. Особенно часто музыканты Крейгмиллара исполняли два основных — кейли (ceilidh), парный танец ирландского происхождения, нечто среднее между полькой и вальсом, и массовый шотландский сельский танец «Обдери иву» (Strip the Willow), тоже временами напоминающий польку. Местные шутники, подогретые несколькими пинтами пива, иной раз называли этот танец Strip the Widow, в переводе — «раздень вдовушку». Джессика изучала движения пляски взглядом: «дамы и кавалеры» в ярких национальных нарядах, стоя напротив друг друга, образуют два ряда, и чем эти ряды длиннее, тем больше радости испытывают участники и зрители танца. Конечно, самая большая протяженность образуется на Хогманай.
Вообще, надо сказать, танцевальные традиции Шотландии до сих пор очень сильны и заслуживают отдельного разговора. Теперь Джессика Паркенс понимала, что легенды недаром рассказывают о свободолюбивых шотландцах, которым удавалось именно в танце, часто имитирующем боевые действия, наиболее ярко отобразить всю силу своей любви к отчизне.
Тут, в Крейгмилларе, Джессика стала свидетелем того, как в едином порыве участники праздника тысячами децибелов своих голосов затянули традиционную хогманайскую старинную шотландскую балладу Auld Lang Syne («Дни давно минувшие»), слова которой по ее мотивам были увековечены тем же Робертом Бёрнсом:
Забыть ли старую любовь
И не грустить о ней?
Забыть ли старую любовь
И дружбу прежних дней?
За дружбу старую —
До дна!
За счастье прежних дней!
С тобой мы выпьем, старина,
За счастье прежних дней.
Побольше кружки приготовь
И доверху налей.
Мы пьем за старую любовь,
За дружбу прежних дней.
С тобой топтали мы вдвоем
Траву родных полей,
Но не один крутой подъем
Мы взяли с юных дней.
Переплывали мы не раз
С тобой через ручей.
Но море разделило нас,
Товарищ юных дней…
И вот с тобой сошлись мы вновь.
Твоя рука — в моей.
Я пью за старую любовь,
За дружбу прежних дней![17]
Джессика умилялась традицией исполнения баллады: «певцы» подают друг другу руки и начинают распевать эту таинственную и малопонятную песню, между пением все обнимают друг друга и целуются. И этот ритуал — возможно, самый удивительный из всех. Где еще увидишь, чтобы сотни, а местами в Шотландии (как, например, в Эдинбурге) тысячи людей, мужчин и женщин, молодых и пожилых, знакомых и незнакомых, местных и приезжих из других уголков мира, столь искренне и самозабвенно сливались в одном праздничном поцелуе.
Гавин и здесь «не растерялся» — во время ритуального песнопения этой баллады отвоевал место подле Бренны. И тут в голову Джесс пришла мысль ускорить примирение двух данноттаровцев с помощью небольшой хитрости. Джессика вспомнила о ещё одной любопытной традиции шотландцев — «Creaming of the Weel». Та молодая девушка, что первая зачерпнет воды из местного колодца ранним новогодним утром, непременно выйдет замуж в наступившем году, если успеет напоить водой своего избранника до захода солнца. Джессика стала обдумывать ход действий для осуществления внезапно пришедшей идеи.