У него в руках зазвонил телефон, так резко, что он его выронил.
– Да спокойнее, я пошутила, – сообщила я, улыбаясь, и скинула сумку на пол, отправившись осматривать квартиру. Обычная советская квартира, время здесь словно остановилось еще в годы молодости хозяев.
– Игореш, – донесся до меня шепот, заставивший меня недобро поморщится. Далее я не слушала, обдумывая, кого сегодня приглашу на винтажную вечеринку. А то, что она будет самая улетная, в этом я ни капли не сомневалась.
***
О, это была грандиозная вечеринка. Народ шел толпой со своей выпивкой и закуской, все ведь знают, какая я хозяйка. Венрук припер большие динамики к моему ноуту, и загремела музыка. Боров удалился на кухню, кто-то выдал ему пузырь водки, и он, вдыхая аромат никотина, слушал байки современной молодежи, тихо и счастливо улыбаясь, пока его мир и мир Лидии Ивановны превращался в прокуренный клоповник с облеванными коврами, битыми фарфоровыми статуэтками, привезенными из Крыма и Абхазии, и пахнущими сексом кроватью в спальне и диваном в рабочем кабинете. Мне было любопытно, когда она не выдержит и вернется? Тогда не одна тарелка коснется головы Моси. Но вместо этого кто-то схватил меня пьяную среди шумной толчеи в зале и поволок в ванную. Когда мы оказались внутри, стало ясно, что на меня смотрит наш университетский историк, по совместительству какой-то там известный археолог что ли. Мне трудно было вспомнить сквозь пьяный кумар. Но вот то, что он был сильный, это я точно помнила, была у нас одна археологическая вылазка к низовьям Волги.
– Фролова, ты что тут устроила?
Я чуть не оглохла от рыка.
– Я не Фролова, а жена твоего папы. Ты не в курсе, – пьяно хихикнула я.
– Конечно, – произнес он сердито, абсолютно не втыкаясь в прелесть вечеринки, заткнул пробкой ванную и начал набирать воду.
– Выпусти меня, – потребовала я, боясь все пропустить, едва стоя на ногах.
– Еще раз спрашиваю, что ты тут делаешь?
Я совсем пьяно захихикала.
– Ты разве не знаешь? Мой муж дал объявление в газету «Отдам жену в хорошие руки», – начала рассказывать я заплетающимся языком под шум набирающейся в ванную воды. – Ну вот. Твоя мама откликнулась на объявление.
Тут меня пробил истеричный смех, и от этого я начала сползать на пол ванной.
– Представляешь? Никому не нужна.
Он сгреб меня и, не успела я осознать, макнул в прохладную воду.
– Что ты творишь?! – завизжала я, отбрыкиваясь и отбиваясь, не в силах переорать гремящую наверное на весь дом музыку. Как бы не рассыпался в труху. В конце концов, он победил, и я с заломанными руками оказалась носом к воде на коленках. Мокрая, но уже в меру трезвая.