— Предлагаешь потереть тебе спинку? — приобняв меня и вытянув из своего декольте щепку, вмиг трансформировавшуюся в посох, спросила Бьянка.
— Именно, — коротко отозвался я.
С облегчением, найдя сестёр, поспешил заверить тех, что в порядке, и попросил сообщить об этом матери. Также сказал и о том, что эту ночь проведу в поместье Бэтфортов. Сейчас больше всего на свете мне хотелось принять тёплую ванну, не заботясь о готовке и стирке, поужинать, а после рухнуть в объятия удобной и мягкой перины. Читая меня, как открытую книгу, и не досаждая своим излишним вниманием, ведьма сразу после нашего прибытия на их территорию распорядилась подать ванну. Позволив мне отмокнуть, а потом и хорошо поужинать, холя и лелея меня, словно малое дитя, она уложила ослабевшее тело в кровать, а следом, накрыв одеялом, использовала на мне некую магию, позволившую натянутому, как струна, телу расслабиться. Не успел я сказать спасибо, как сознание, словно одурманенное лаской, провалилось в мягкий и наполненный спокойствием и теплом сон. Впервые с момента моего здесь появления я чувствовал себя так хорошо.
«Ничто не вечно под луной», — ловя первые, поддразнивающие глаза солнечные лучи, с неохотой, отгоняя лень и сон, попытался пролупить глаза. Спальня Бьянки, разглядыванию которой я вчера не придал особого значения, заиграла новыми и совсем не вычурными красками. Обычная мебель, шкаф, стол, стул, комод и, конечно же, кровать. Никакой позолоты, дорогих портретов и прочего. Из всего декора ценность представляла разве что огромная хрустальная люстра с множеством свечей, подвешенная у потолка.
В попытке поднять руки и потянуться, неожиданно для себя ощутил странную тяжесть на своей правой руке. «Это ещё что?» — скинув одеяло и раскрыв прятавшийся под тем комок, возмущённо фыркнул я.
С довольной мордочкой, обхватив меня руками и ногами, рядом сопела Хома.
— Па-па… — пуская пузыри, а вместе с ними и слюни, стекавшие по моей руке на простыни, раз за разом повторял ребёнок.
— Что, почему… — «Почему я не почувствовал её? Как она вообще забралась в мою кровать?»
— Тише, а то разбудишь, — произнёс голос ещё одного фантома, принадлежавшего Брунхильде.
Сидя на спинке кровати без какой-либо одежды, ведьма нашёптывала некое заклятие. Её тонкие пальцы, вырисовывая в воздухе светящиеся пентаграммы и неизвестные иероглифы, создавали узоры, которые, после слов превращаясь в пыльцу, рассыпались и, опускаясь, растворялись поверх моего тела.
— Ты пьёшь слишком много некачественных зелий. В структуре твоих внутренних потоков много повреждений, особенно в тех, что отвечают за физическую силу. Исправление подобного не самое лёгкое дело, и поэтому, пожалуйста, если мы по какой-то причине разойдёмся, не скупись на более качественное варево и пожалей себя, — слова её звучали крайне печально, очередные беспокойные мысли затуманили прекрасные золотистые глаза.