«Я надёжный. Я семейный. Со мной ты будешь как за каменной стеной. Я даже работаю. Работа – дело мужское. Но когда приду домой, в наше уютное гнёздышко, сделаю тебя самой счастливой», – так говорил не Богат. То обещал его облик, взгляд, и даже тембр.
Вини поверила ему. Чего-то такого от него даже могла ожидать. Только сенсационное заявление её нисколько не успокоило.
– Так, получается, у тебя много подружек? И никто не помог?
– Никто.
– Предпочитаешь тяжёлые расставания?
– Скорее они предпочитают. Я не виноват, что воюют до последнего.
«Да, не виноват», – передразнила Вини, но вслух сказала:
– Ни детей? Ни жены?
– Жён у меня было восемь. Сейчас холост, как ты, наверное, поняла. Детей не завёл. Те, с кем вступал в брак, уже имели двоих от предыдущих. Да и не нужны мне молоденькие. Только пустая трата времени.
Вини покосилась на свою механическую руку. Она не двигалась.
– Ну а родственники? Родители? У тебя есть брат или сестра?
Скривил рот.
– Ну раз я здесь, – понизил тон. Тема ему явно наскучила.
А вот взгляд Вини потеплел.
– Ты такой честный. Знаешь, я даже отвыкла от подобного общения. Но ты выпил весь чай и больше не наливаешь, потому позволь задать последний вопрос и разойдёмся. Очень хочу знать, останется ли его ответ тем же… Ты здесь, потому что у тебя дома прорвало трубу?
Гость посмотрел на неё так, будто в следующую секунду собирался покинуть столовую с громким топотом. Однако в то же мгновение внезапно переменился в лице, загрустил. Это была истинно мужская печаль. Сдержанная, холодная.
– Нет у меня больше дома. – Богат посмотрел прямо ей в глаза, сжал кулак, будто его внезапно скрутила боль. Вполголоса заговорил. – Вини, я стал жертвой чёрных риэлторов. Меня похитили со свадьбы бывшей и пичкали наркотой, пока не подписал доверенность на продажу. Всё, что осталось – чемодан со шмотьём и шестьсот рублей, триста из которых потратил на проезд сюда.
Вини сидела потрясённая, брови сошлись на переносице и изогнулись дугами. Богат нашёл бы это выражение лица комичным, но ему было как-то невесело. Хозяйка заёрзала на стуле:
– Надо… надо позвонить в полицию.
– Не надо. Ничего не докажешь, даже если сдам анализы. Только в психушку упекут.
– Ты чего? Надо заявить… надо… что-то делать.
Вини задыхалась, скованная шоком и забытым чувством беспомощности. Оно случается, только где-то там, с другими. Страшно, когда нечто подобное происходит рядом с тобой, так близко.
– Да ты присядь, – успокаивал её гость, точно речь шла не о нём, а о каком-то дурачке из армейской байки. – Раз пошла такая пьянка, мне бы только у кого-нибудь перекантоваться.