– Но ведь, так и было… – ошарашено сказал Рома.
– Да, конечно, конечно! Тебе чеком или налом? Или Герцену? Я ж ему предоплату делал. Конечно, налом. Пойдем в дом, пойдем. Коньяк будешь? Не из этой бутылки, конечно. Слушай, значит я тебя как бы застукал, а ты как бы не наемный убийца, а любовник моей супруги, да? И она от инсульта скончалась? Классно придумано! Голова!
Рома растерянно пошел за Возняком. Перед выходом он обернулся и посмотрел на тело Алевтины. Ее волосы откинулись со лба, а стеклянный неживой взгляд буквально сверлил потолок. В лице мертвой Алевтины было какое-то странное успокоение, безмятежность и даже мудрость. Рома ощутил жалость к этой неизвестной женщине. Он подумал, что мог бы стать ее другом, не любовником, а другом, который посочувствовал бы ее горькому одиночеству. Возможно, что она искала именно сочувствия, но, будучи деловым человеком, просто не знала, через какую фирму его заказать. «Прости меня! – мысленно сказал Рома, – Упокойся с миром».
В большом доме, похожем на помпезный замок Властелина мира, Рома получил толстый конверт, и, не чокаясь, выпил стопку коньяка за упокой души Алевтины, а затем, чокнувшись, еще стопку за какого-то Герцена. Возвращаться за вещами не хотелось, но пришлось. У входа в гостевой дом стоял полицейский и два журналиста. Судя по тому, как уверенно Возняк пожал блюстителю порядка руку, полицейский был «в доску свой». Рома рассказал ему чистую правду, и был с миром отпущен восвояси.
Денег в конверте было много – десять тысяч долларов. Возможно, за заказное убийство платят больше, но откуда Роме было это знать? Возвращаться на съемную квартиру не хотелось, тем более, что он уже забрал все свои вещи и отдал ключи условной соседке. Чтобы как-то переключить внимание, Рома по дороге домой забрел в свой любимый кабак.
Оставалось надеяться, что некто Герцен, не желая возвращать деньги, не будет звонить Возняку и выяснять подлинные обстоятельства гибели супруги миллионера.
Утро застало Рому в какой-то из комнат, располагающихся над кабаком. Рома вспомнил, что не очень сильно напился, скорее, просто устал. Было семь часов утра. Можно было поспать еще, но настойчивый стук в дверь комнаты не давал покоя. Рома открыл. На пороге стоял старый знакомый, тот самый пьяница, который засунул в его карман роковую газету с объявлениями. На этот раз он снова принес газету. На первой полосе был напечатан некролог Алевтине Возняк. Но хуже всего было другое: на фотографии крупным планом был его, Романа, портрет собственной персоной. «Молодой любовник в порыве страсти сгубил одну из самых влиятельных женщин страны», – гласил заголовок. Под заголовком в трех колонках в стиле газетного шансона описывался долгий карьерный путь Алевтины по служебной лестнице – от главного бухгалтера до жены министра-олигарха. Роман узнал много интересных подробностей. Оказывается, 60-летний Возняк полностью зависел от своей 75-летней супруги. Все имущество принадлежало ей.