«Где я слышал этот голос» – подумал Гониденек. И выдохнул:
– Сговорился с мертвецами! Все за нас решил!
– А я разве решал? – поразился Обтай. – Вы же, милые мои, добровольно сами решили… относительно своих мечтаний. Все хотели стать богатыми! Вот ты разве не хотел?
– Откуда ты знаешь, чего я хотел! – рассердился Гониденек. – Привязались: хотел, не хотел! Ну, допустим, хотел, но совсем по-другому, без этих вот грандиозных подвохов, совершенно не запланированных, от которых голова полна страданий, узурпаторы инопланетные нагляделся я на вас еще в царстве Вор-Юн-а-а-а…
– Какой говорливый птенчик – прошептала Тень.
«Сама ты птенчик» подумал Гониденек, но сказать уже не смог. Он замерз изнутри.
Он понял, что это за Тень, каковы ее истинные цели. Это не призрак ночи, не инопланетный захватчик земель; все гораздо хуже.
Гирза-Мара!
Опять она, эта Алчущая! Но как изменилась ее внешность! От прежнего демонского вида и следа не осталась; ничего не осталось и от дремовны, с красотой ослепительной и лживой. Облик Гирза-Мары походил на дым от костра, слабый, чахлый, с маловыраженной формой. Энергии в ней тоже было немного. Гирза-Мара сильно выдохлась после битвы с Зергером и Ведей Взмокиным. Ей требовалось подпитка чувством, жестоким, лукавым…
Гониденек, ничего не соображая, вдруг сказал:
– Гирза-Мара дура! (пропадать так пропадать…)
– Откуда взялся этот болтун? – спросила Тень Обтая.
«Хорошо, что она меня не помнит!» подумал Гониденек.
Обтай пожал плечами.
– А-ах – прошелестела Тень, – это же приятель Взмокина…
«Какой я несчастный!»
– Не пугайся, маленький – говорила Тень шепотом, она не могла говорить громко – страхи неоправданны… Я вовсе не хочу тебе вредить. Наоборот, я хочу, чтоб ты жил долго-долго, делая все то, что привык делать… Это же так приятно.
Она приблизила к нему голову без лица. В этот момент Гониденек вспомнил все свое прошлое, и ощутил (против воли) острый приступ радости… Радость исходила от воспоминаний об успешно провернутых делишках. Радость ощущалась явно, и вместе с тем казалась горем. В животе заерзало.
…Жил, жил; как мог, так и жил, не задумываясь. Выходит, это очень полезно Гирза-Маре. Гирза-Мара довольна теми, кто живет лишь для себя.
С Гониденеком стряслось нечто странное. Он замер и стал кричать – не своим голосом:
– Ну да! Конечно тоже! Разбежались еще! Чтоб я стал дружить с такой… чтоб я жил… так как жил?! Приятное тебе делать?! Да ни за что!!! Чтоб ты, ведьма… Кош-ма-ар!!! Пустите, я хочу выйти!!!
Только сейчас Гониденек понял, что его никто не держит.
Что же – бежать? Да, пожалуй, бежать; он хотел еще сказать что-нибудь очень обидное Гирза-Маре и Обтаю, но ноги работали совсем в другом направлении. Бежать!