– Эйма, унеси детей. Нуала, Гурфик, мне нужно чудо.
Мужчина, довольно равнодушно смотревший на Санно, подал какую-то настойку.
– Что это? – спросила я.
– Рвень.
Я не могла безропотно принять его лечение, ведь знала совершенно точно, что этот корень может вызвать неоднозначные реакции, тем более в истощённом теле.
– Я всегда даю его в случае тяжёлых родов, – отозвался Гурфик.
– Но он не для всех подходит. Кому-то от него бывает дурно. Она потеряла слишком много крови!
– На моей памяти он никому ещё не причинил вреда.
– Нет, подожди-ка. Два года назад Варвару от него ужасно рвало! – вдруг сказала Лэйт. – Она тогда чуть не задохнулась.
Гурфик нахмурился.
– Дело, конечно, ваше. Правда, одна-единственная женщина – это ещё не показатель опасного зелья. Я настаивать не стану.
– Рвень не справится с кровотечением, – сказала я. – Нужно что-то куда более сильное.
– Решайте! – сказала Лэйт. Она зашивала слабо стонущую, белую как полотно, Санно, возле которой так и стоял её плачущий, отчаявшийся супруг. – Трогд, ты должен сказать!
Супруг роженицы посмотрел сперва на Гурфика, потом на меня. Сейчас выгонит!
– Делайте, как считаете нужным, госпожа, – вдруг сказал он.
На мои плечи лёг тяжёлый плащ ответственности, и тело разом обмякло. Гурфик спокойно собрал свои снадобья и даже улыбнулся мне:
– Удачи, Нуала.
Я выхватила из сундучка несколько склянок, смешала их и набрала полную ложку получившегося зелья.
– Это очень невкусно, но нужно выпить всё. Потом ещё используешь снадобье для обработки швов. И вот это… потом… Если всё получится. – Склянка шлёпнулась на пол, но чудом не разбилась, и я подняла её дрожащими руками. – Светлые боги, дайте своё благословение…
Нам предстояло тяжёлое испытание, и я не знала, как его выдержу.
Санно выжила, и все три её сына тоже. Правда, им всем ещё предстояло долго восстанавливаться – у женщины не хватало молока, и сил у неё спустя неделю после родов не прибавилось, а мальчишки были совсем мелкие. Трогд с ног сбивался, и, если бы не Эйма – пожилая женщина, которая часто помогала с новорождёнными – ему бы пришлось туго.
Замужество. Путешествие по Вардару. Новая родина. Новая любовь. И вдруг – расставание, груз ответственности за чужие жизни, кровь, боль и – свет рождения. Я быстро привыкла к Зальмиту, узнала много нового о волчьих землях, научилась ездить верхом и неплохо изучила певучий язык северного народа. Даже Гурфик – и тот не сердился на то, что я «отобрала» у него лавры лучшего доктора.
– Я не против, что ты врачуешь рожениц и детей, – говорил он. – Так даже лучше. Мы оба можем сосредоточиться на том, что у нас получается лучше всего.