Наконец я остановилась на трёх шёлковых платьях и одном бархатном. Зелёное, голубое, винно-красное. И белое — очень уж мне понравился нежный оттенок с глянцевой фактурой.
Потом с меня снимали мерки. Это растянулось на полчаса. За ширмой меня освободили от платья и обмерили мерной лентой поверх нижней рубашки.
Я смотрела на Джеймса поверх верхнего края ширмы. Он отводил глаза, но потом снова встречался со мной взглядом. От осознания, что меня скрывает лишь ширма, сердце начинало биться быстрее.
Наконец обмеры были закончены. Мне помогли одеться, ширму убрали.
— Франне угодно выбрать покрой сейчас или прислать каталог в Академию? — спросил мастер.
— Пришлите каталог, — сказала я. Сейчас я была совершенно не в состоянии разбираться в рюшах и складках. — Я сообщу о своём выборе не позже завтрашнего дня.
— Будем очень признательны, франне.
Мастер и его помощницы склонились в поклоне. Я прошла мимо них и вышла, опираясь на руку Джеймса.
— Теперь к ювелиру, — распорядилась я.
Увесистый мешочек перекочевал из рук Джеймса к хозяину ювелирной мастерской. А я оказалась хозяйкой трёх комплектов тончайшей работы: колье, браслет и серёжки из изумруда, рубина и нежно-голубых бриллиантов.
— Теперь не будешь грустить по старому браслету, — сказал Джеймс. — Когда ты вступишь в должность официально, закажем тебе амулет у нашего мастера. А пока носи камни для красоты.
Я слушала его вполуха. Всё рассматривала тончайшую серебряную оправу и любовалась бликами на гранях бриллиантов.
— Убери цацки в шкатулку, Ио, — хмуро сказал Джеймс. — Ещё уронишь.
— Вот ещё! Я такую красоту не выпущу! — упрямо ответила я. Но Джеймс был прав. Карета — не лучшее место наслаждаться украшениями.
Я аккуратно уложила украшения в футляры из голубого дерева. Полюбовалась напоследок, как красиво они смотрелись на тёмном бархате. Ах, вот это жизнь! Теперь бы ещё перекусить где-нибудь...
— Ты не взял с собой что-нибудь попить? — спросила я Джеймса. — А то так есть хочется.
Джеймс закатил глаза. Нет уж, дорогой, взялся развлекать женщину, так не отступай на полпути.
— Едем в «Трёх острохвостов», — велел он вознице.
— Это таверна? — спросила я. — Там подают рыбу?
— Да, если она тебе ещё не надоела. Острохвосты — дрянь, хоть и фирменное блюдо, зато тебе точно понравятся рыба-книгочей и чернильник.
— Ты по названиям выбрал самых подходящих рыб для сотрудницы Архива? — рассмеялась я.
— Наоборот. Они так названы, потому что их издавна подавали на парадных обедах в Архиве. Ещё до основания Академии. Так что сегодня ты попробуешь старейшие блюда аттамской кухни. И голубую икру, конечно.