— Прости, — поджав губы, говорю я. — Прости, что тебе пришлось отдуваться за нас обоих. Я понимаю, нелегко врать маме.
— Ты не виновата, — небрежно отмахивается она, держа в пальцах пустой бокал. И после паузы вдруг продолжает: — Знаешь, а мы ведь обязаны рассказать ей.
— Нет, не надо, — хмуро возражаю я. — Всё же обошлось. Ей не обязательно знать об этом.
Она задумчиво застывает на несколько секунд, берет второй бокал и протягивает мне.
— Будешь?
Отрицательно качаю головой.
— Ну тогда выпью я, — и она залпом выпивает содержимое. Ого. — А рассказать мы все равно должны. И будет лучше, если это сделаешь ты. Так ей будет легче принять этот факт. Ты поговоришь с ней, она удостоверится, что с тобой всё в порядке, тогда, возможно, она поймет и простит нас обеих. Хотя… может, это и не совсем удачная идея.
— Согласна. Давай просто сохраним это в тайне.
— Нет, я не об этом. — Лена сосредоточенно изучает бутылку вина. — Думаю, нам с тобой вместе необходимо сообщить эту новость. И тебе предстоит решить, когда? Вижу, сейчас ты не готова. Ты и к жизни-то не готова. Как определишься с временем, скажешь мне, договорились? — Она переводит серьезный взгляд на меня.
В моей голове звучит знакомый сигнал оповещения о здравости ее суждений. Она как всегда права. Но знать бы, когда придет это время. Время, когда вновь внутри зажжется та самая крохотная искорка жизни, которая заставит меня улыбнуться, которая послужит началом моей новой жизни. А пока… чувствую себя на перепутье дорог: когда будущее еще неизвестно, а прошлое уже не имеет значения.
И мама, естественно, должна знать обо всём, что происходит с её дочерью.
— Хорошо, — помедлив, соглашаюсь я.
— Ну и славно. Рада, что мы это обсудили. Как гора с плеч. — Внезапно, как по щелчку пальцев, её грустное настроение сменяется на сумасшедший позитив, и она спрыгивает со стола. — Ну что, готова к своей новой жизни? Как насчет шоппинга?
Так хочется ей сказать, что мне это уже не интересно, но расстраивать ее я не стану. Господи, какая-то малость — пройтись с тетушкой по магазинам. Привычное дело. Но в прошлом, причем в крайне далеком, будто в прошлой жизни я была той невыносимой модницей, обожающей красивую одежду. А сейчас я другая. Так странно. Вчера ты любила это, а сегодня уже не любишь. Жаль, что с людьми всё обстоит иначе. Их сложнее разлюбить и выбросить из сердца. И зачем я только вспомнила? Я же только недавно запретила себе о нем думать. Сумела заблокировать чувства, запечатать их в темный уголок сознания. И опять, на тебе — память на блюдечке выдает мне его, мол, вот, пожалуйста, ваш заказ, может, повторить? Ненавижу. Что я за безвольное существо-то такое? Всё, Алекс, блокируй всё к чертям собачьим. На всё плевать. Мне на всё глубоко плевать.