Под пристальным, изучающим взглядом чувствую себя неуютно. Я чувствую? Что, опять?
— Игорь, перестань на меня пялиться, — раздраженно замечаю я.
— Тебе кажется, — оторвавшись от моих глаз, Игорь приковывает его к забинтованной руке, делает заключительный узел и отпускает мою руку. — Болит?
— Жить буду, — отмахиваюсь я и резко встаю, не желая и дальше оставаться в его компании. Хочу побыть одна, желательно в кабинете деда, взять какой-нибудь исторический томик и застрять в нем часа… до самого вечера, пока не вернется с работы дед или мама.
— Стой… — (Я оборачиваюсь.) — Алекс, что с тобой творится? — осмеливается он спросить. Не думала, что он действительно задаст этот вопрос вслух, да еще и вот так вот, в лоб. — Неужели ты не осознаешь, как губительно твое нынешнее состояние? Почему ты так упорствуешь и не позволяешь тебе помочь? Я волнуюсь за тебя, твоя мать волнуется, да все в этом доме волнуются за тебя, но продолжают молчать, боясь усугубить ситуацию!
— Я всё осознаю, Игорь, — равнодушно отзываюсь я. — Как и то, что моя мать позвала тебя жить с нами, исключительно исходя из благих соображений. Она беспокоится за меня, просит тебя вернуть меня к жизни, разбудить во мне чувства к тебе… Да-да, я слышала ваш разговор, не удивляйся так. Слишком тонкие стены, — хмыкаю я.
Он, горько усмехнувшись, запускает пальцы в волосы, взъерошивает и, сжав губы, молча выходит из кухни.
Иду следом, на некотором расстоянии, сверля широкую спину задумчивым взглядом, а после наши пути расходятся: он поднимается на второй этаж, а я сворачиваю к кабинету деда, закрываюсь в нем на ключ. Тягучая боль в руке не позволяет сосредоточиться на книге, она снова и снова заставляет меня вернуться на несколько минут назад, в тот момент, когда Игорь заботливо перевязывал мне ладонь. Чертово свойство памяти!
Вернувшись позже на кухню, обнаруживаю на месте происшествия кристальную чистоту. Светлая кухонная плитка блестит и сияет первозданным видом, на ней ни капли моей крови, ни единого осколка стекла. Всё тщательно убрано и вымыто. И я прекрасно понимаю, кем.
Я лежу на простыне под холодным светом,
Одеяло на полу — стынет без тепла, без тела.
Глаза уперлись в потолок, и на поле белом
Рисую я фантазией, что глубоко внутри меня засела.
Мне трудно чувствовать себя, понимать что-либо.
Внутри меня кто-то орет так громко и так сильно,
Требует свободы дикий, сумасшедший зверь,
Его глушу я крики… который день… уж несколько недель.
Глава 18. Неожиданная встреча.
4 июля 2020.
Суббота.
Уже шестой день, как в моем доме теперь живет мой бывший парень. Вы только вдумайтесь! Бывший, мать твою, парень! Что он забыл в моем доме? И почему я не могу ощутить себя полноправной хозяйкой этого дома и выставить этого засранца из моих владений? Наверное, это риторический вопрос… А может, я настолько сильно уважаю своего деда, что просто-напросто не считаю себя в праве оспаривать его решения. Да, деда я люблю, и, быть может, в какой-то степени осознаю, что он является таким же равноправным владельцем особняка, как и я. Пусть не на документах, а на отцовских правах: мой отец в конце концов был его единственным сыном. И кем я буду, если не стану считаться с собственным дедом?