-Так о чем я… – Продолжила Ромашка. – Едем мы, значит, а дорога долгая. Часа два пути. И, Боже мой, чего я только не услышала за это время! И то, что его бывшая ему изменяла, а он застал ее с лучшим другом, тоже, к слову, копом. И то, что его нынешняя работала стриптизершей, и он планирует делать ей предложение. Все это время он гнал под сто сорок, ночью, в тумане, по оледенелой дороге. Поездка вышла на 2 из 10, никому не советую. Но я рада, что выжила!Маруся, вздохнув, покачала головой, глядя на подругу с немым укором. Но Романова не заметила этого. Девушка, найдя на ногте какую-то неровность, раздраженно фыркнула и, перестав рассматривать маникюр, посмотрела на слушателей:
-В общем, к чему я веду. Он мне тогда сказал, если попадешь в «обезьянник», то, во-первых, никому ничего не говори. Не то чтобы я скрывала тайны Пентагона, но он велел вообще ничего не говорить. Это как в американских боевиках: «Вы имеете право хранить молчание». Только у нас это статья 51 Конституции. Любой гражданин нашей необъятной страны имеет право не свидетельствовать против себя, супруга и родственников. Не знаю почему, но я хорошо запомнила его слова. Возможно потому, что он рассказал, как они взяли парня за воровство пачки чипсов, а посадили за бытовое убийство, ибо он не держал язык за зубами… Хм.
Девушка вытянула ноги и посмотрела в потолок, на котором уныло мигала «лампочка Ильича»:
-Тогда я решила, что этот мент полный придурок. Теперь вижу, что было в нем что-то от Ванги. – Затем девушка хитро улыбнулась и вновь увеличила громкость голоса: - И еще он мне сказал, что из-за незаконного задержания я могу подать жалобу в Европейский суд по правам человека! И если я его выиграю, государство выплатит мне тысяч десять-двадцать евро! Слышали, гражданин-начальник?!
«Гражданин-начальник», он же лейтенант Зубов, лишь бросил на голосистую девушку хмурый взгляд и продолжил копаться в бумажках.
-Интересная у тебя, однако, жизнь, Романова. – Заметил Максим, все еще подпирающий прутья своей широкой спиной.
-Ага. – Согласилась девушка с довольной улыбкой. – С каждым днем все интереснее.
-И сколько нас будут здесь держать? – Тихо спросила я, особо не ожидая услышать ответа.
Я дернула верхнюю пуговицу на блузке, потому что с каждой минутой мне казалось, что воздуха здесь становится меньше.
И стены меньше. Нет?
Пальцы становились ватными, будто я всю ночь пила воду и к утру опухла.
-Я не уверена… – Произнесла Маруся, до этого скромно сидевшая под рукой у Матвея, как птенец под крылом. – Но, насколько помню, административное задержание не может превышать три часа. На двое суток нас могут оставить, если предъявят обвинение об административном нарушении, или если не установят наши личности.