Рашидов смеялся, как сумасшедший. как псих! Ходил вокруг меня и хохотал, а слёзы лились с его глаз.
Я дышала через раз. Боялась шевелиться.
- Дочь любимой женщины! А-ха-ха! А я, значит, ублюдок! - Одноклассник сгибался пополам, а потом выпрямлялся, чтобы снова разразиться хохотом. - Нагулянный! Мамочка, оказывается, молодец! Дааа. такой подставы я не ожидал. - Рашидов вытер глаза рукой, останавливаясь прямо напротив меня. - Ну, да ладно. Некогда предаваться сожалениям. Я ведь прав, цыпа?
Затвор предохранителя в который раз щёлкнул, и дуло посмотрело прямо на меня.
- Исмаил, не надо.
- Сдохни.
Грохот выстрела разнёсся по всему этажу постройки, но я его уже не слышала.
В глазах потемнело, а меня будто кто-то схватил за грудки и рванул вперёд.
Лёгкость в теле и отсутствие боли порадовали. А потом я увидела себя, точнее своё тело.
Оно лежало и не подавало признаков жизни. Ножки стула подломились, и теперь «я» больше напоминала груду грязного тряпья. Рашидов-младший пнул меня, скривившись.
Стало так грустно... а самое главное безразлично в отношении происходящего. Меня не удивляло, что я парю над собственным убийцей, который продолжает глумиться над моим телом. Я не переживала, что меня убили.
Необъяснимая нереальность будто была нормой.
Одноклассник развернулся и быстро побежал по лестнице вниз.
Хлопнула железная дверь. Послышалась ругань, выстрелы, проклятия. Видимо Исмаил не успел.
Вздохнув, подлетела к своему телу.
«Прямо в лоб. такая дыра. Сколько крови! - В груди разлилась тревога за моих ребят. -Как они теперь без меня!? Бедный Костик!»
Рядом упал на колени завывающий на родном языке Рустам Салаватович. Странно, но я понимала его.
- Деточка моя! Лиза, прости меня, не уследил! О, Аллах! Машенька.
Дрожащие руки мужчины лихорадочно стирали кровь с моего лба, делая отверстие от пули ещё заметнее. Охрана Рашидова стояла молча, нервно переглядываясь.
- Шакал! Чтоб тебе тысячу веков в Аду гореть! Сын собаки!
Я совсем не прониклась. Наверное, потому что умерла. Хотя не сказать, чтобы у меня совсем эмоций не было. Я переживала за оставленных ребят, а ещё злилась. Определённо злилась!
«Никто, кроме тебя, дядя Рус, не виноват в том, что я лежу с дырой во лбу! Ты каждым своим шагом провоцировал испорченного вседозволенностью пацана. И вот он дошёл до ручки! А вот мне за что такой финал?!»
Негодование поднялось в груди горячей волной.
Я сама не заметила, как сжала собственную руку. То, что мёртвая «я» вдруг откроет глаза, напугало даже меня!
- Маша!? Хара*!
Я открыла рот, и девушка за мной повторила.