Пока Иса дотащил меня до жуткого подъезда, я вываляла нас в грязи не раз и не два, за что отгребала то по лицу, то по телу, и скручивалась от жуткой боли.
Когда дверь с грохотом закрылась, а меня бросили на стул и до крика затянули руки пластиковой стяжкой, я умолкла, понимая, что всё.
Исмаил отошёл. Заходил из угла в угол, изредка посматривая на меня и маленькую лужу крови, стекающую с моего кроссовка на пыльную плиту недостроенной многоэтажки. И всё в тишине! Только порыкивал, обнажая ряд идеально ровных зубов, точно зверь, повергая меня в ещё больший ужас.
Слёзы текли сами по себе.
- Плачешь? - Прошипел ублюдок, подскакивая ближе. - Плачь, сука! Сама виновата! Не надо было лезть в мою семью! Своей нет - и на чужую нечего рот разевать! Мразь! Аллах! Как же я тебя ненавижу!!!
Парень бил меня и орал, выплёскивая всю ненависть, а я не знала, какому богу молиться, чтобы всё прекратилось.
Не знаю, сколько эта вспышка гнева длилась, но мелодия последнего хита Моргенштерна остановила вакханалию.
- О! Папочка звонит! Какая прелесть! Скажешь что-нибудь своему несостоявшемуся любовнику?
- Иса, это неправда. Твой отец.
- Заткнись! - Щёку обожгло болью. - И только пискни! Я тебя сразу пристрелю! Поняла?
Мне ничего не оставалось, как кивнуть. А ещё я пыталась ослабить стяжку, но это оказалось нереально.
Рашидов принял вызов, причём поставил его на громкую, будто издеваясь. А потом снял пистолет с предохранителя и прицелился в меня.
Да?
- Я тебя убью, подонок, если с Машей что-нибудь случится. Ты понял?
Парень побледнел, но его глаза злобно сузились.
- Какая Маша, пап?
- Не коси под придурка. Ты - он и есть! - Голос разгневанного Рустама Салаватовича пробирал до самых костей даже меня, без вины виноватую. - Мурат мне всё рассказал! Я скоро подъеду. У тебя есть шанс остаться в живых... очень маленький шанс, щенок.
- Я же твой сын!
- Нет. Ты - ублюдок, нагулянный испорченный червь, который хочет убить дочь моей любимой женщины. - У меня не было сил, чтобы удивиться знакомству дяди Руса и мамы. Я её почти не помнила. Совсем забыла. Я так устала. Всё тело болело. Ни на одной тренировке меня так не били. - Исмаил. Я не шучу. Выкинь пистолет, пока я не приехал с ребятами и не грохнул тебя прямо там, на вонючей заброшенной стройке.
Рустам Салаватович зарычал, и связь оборвалась.
Иса засмеялся, как законченный маньяк, и я вздрогнула от страха за свою жизнь, поднимая тяжёлую голову.
Сквозь распущенные, спутанные и слипшиеся от крови волосы практически не было ничего видно. Но это даже хорошо.
Парень точно свихнулся!