Страх пробирал до костей, лёгкие горели огнём, а кожу в разорванном платье обжигал холод. Я неслась по едва заметной тропе босиком, потеряв где-то свои башмаки, и… молилась. Молилась успеть. Мне нужно немного, совсем немного времени, чтобы спасти наставницу!
За себя я уже не боялась — совсем недавно убедилась, ЧТО могу сделать с десятком мужчин в форме стражи. Жаль о законе они мало думали, когда решили перед скоропостижной казнью поразвлечься со мной. И ведь даже уродливая половина лица не отвернула их от девичьего тела. Они как падальщики ринулись рвать мою одежду, а дальше… пусть земля не будет им пухом. Будь у меня время, я бы ещё эту падаль подняла, да не просто, а с помощью проклятья, чтобы они никогда не увидели вечного покоя.
Злость вытеснила страх как раз в тот момент, когда я увидела наш чуть покосившийся домик. Рядом с ним ещё никого не было, но вдали я чувствовала приближение людей — после спонтанного выброса магии все мои чувства будто заработали в полную силу.
Не сбавляя скорости преодолев расстояние от подлеска до крыльца, я влетела в дверь и крикнула:
— Нам нужно уходить! Скорее, наставница! — мой голос был хриплым, горло пересохло и саднило, но даже глотка воды сделать времени не было. — Они идут!
Наставница стояла у стола, где обычно мы готовили лекарства. Мой вид её встревожил, но она тут же нахмурилась, поняв всё без объяснений, и устало произнесла:
— Медея, глупая, зачем ты вернулась? Тебе нужно было без оглядки бежать к схрону и уносить ноги, а не возвращаться за мной. Я буду только обузой. — С трудом наклонившись, отчего седая копна волос наставницы подмела пол, она достала из-под стола вещевой мешок и, протянув мне, сказала: — Бери и беги пока ещё можно.
— Не говорите глупостей, я вас не брошу! — возмутилась я, метнувшись за запасной обувью. Быстро натянув их на замёрзшие стопы, схватила с крючка платок из колючей шерсти и быстро повязала его поверх разорванного платья.
Встретив неодобрительный взгляд выцветших глаз, я упрямо поджала губы. Затем повернувшись к наставнице спиной, присела и твердо сказала:
— Если будет нужно, я понесу вас до самой границы. Мы не станем платить за то, что какая-то вертихвостка свела в могилу наследного принца. Есть ещё страны, где тёмных не притесняют, и мы туда доберёмся, во что бы то ни стало. — После чего уже тише добавила: — Вы единственная, кто дорожил мной. Я не могу отплатить за вашу доброту трусливым спасением только собственной шкуры.