- Ба! - нехорошим голосом воскликнул я (внутри мигом завелась охотничья пружина). - Какая встреча! Не ожидал... Вы, помнится, любили вздремнуть после трапезы?
В глазах у Фундуклиди забегали юркие мыши.
- Ну да... то есть.. А в чем, собственно....
- Степан, иди, - велел я и смотрел слуге вслед, пока он не скрылся.
- Ну-с, о чем вы говорили с господином лакеем?
- Вовсе ни о чем! Как вы могли! - выпалил Фундуклиди, ослепляя меня своим враньем.
- Ну-ну... Стало быть, просто в гляделки играли?
- Петр Владимирович, давайте, знаете ли, не будем портить друг другу жизни и нервов.
- Вы что, в Одессе жили?
Грек муторно поглядел на меня.
- Нет. Э... у меня мама из Батума... А почему вы спросили?
- По разговору похоже.
- Агиос о теос!
- Чего вам хотелось?
- Это по-гречески.
- Потрудитесь по-русски.
- Я сказал: "О, господи!"
- Извольте отвечайть без банальностей!
- А почему, собственно, я должен... - попытался Фундуклиди встать в позу - и вдруг сунул руку в карман, но я тут же оборвал его, как школьника:
- Ну-ка, выньте руку. Живо!
- Да я, собственно, платок...
- Я говорю: жи-ва! (эх, нехрошо получилось, как у городового).
Детектив осторожно вытащил руку из кармана, растопыря пальцы, и пошевелил ими, чтобы мне было видно, что ладонь пуста.
- Вот так. Теперь отвечайте.
- О чем?
- Вы что, намерены меня за нос водить, господин Фундуклиди? по-змеиному прошелестел я, приблизясь к самому огурцовому его носу.- Я своими глазами видел, как вы сговаривались с этим молодчиком... и кое-что слышал, - добавил я со зловещей ухмылкой.
Ах, какую я дал промашку! Не надо было этого говорить! Детский фокус.
- Что, что вы слышали? - заговорил грек напористо, но еще заикаясь. Ну, ну-ка?
- Что надо, то и слышал, - уклонился я, но разговор уже стал какой-то несерьезный.
Нос у Фундуклиди, было упавший, снова полез вверх, как барометр в степи.
- Ваши необыкновенные подозрения, господин Мацедонский, меня.. - он, очевидно, хотел сказать "оскорбляют", но не решился, - обижают! Я ожидал видеть в вашем лице человека интеллигентного, воспитанного. Увы!
"Провинциальный фигляр из балагана!" - взбешенно подумал я, наблюдая с мрачным видом за торжествующим детективом.
Решив, что достаточно отомстил за свою оскорбленную добродетель, Михаил Ксантиевич величественно заложил руки за спину и степенными шагами пошел прочь. На полдороге он остановился, повернулся в мою сторону и, учтиво поклонившись, сказал, нарочно тщательно выговаривая по-гречески:
- Херэтэ. Да-с! Херэтэ. {До свидания (греч.)}
Затем он скрылся за углом. Занавес упал.