Огней я не видел ни разу. Но, бывало, в начале ночи видел дымный след, уходящий в небо. Не туман и не рождение облака, как говорил мне отец. Я знал – это был дым. Надо просто идти дальше, чем от утра до полудня. идти до заката, скрыться в тенях гор и найти их.
А надо ли?
***
Мне иногда хочется сбежать, превратится в птицу и улететь. Я смотрю в зеркало, и вижу целый мир. Но я заперта на вершине горы.
– Ты не заперта, Райза.
Дайяна, одна из сестер подходит со спины. Все мы слышим друг друга, такая уж у нас судьба. Можно спустится вниз, но тогда потеряешь силу. И, казалось бы, что такого… Но потерявши дар, невозможно вернутся обратно. А еще, там, в долине, в портовых закоулках – нас ненавидят так люто, как могут. А могут они сильно, на других странах натренировались. До сих пор помню дым Фариона – я смотрела за ними через зеркало.
Я не заперта, но…
– Они ведь такие же как мы, Дайяна. Те, кто проливают свою кровь. Только мы умеем жить долго, а они нет.
Сестра улыбается.
– Если тебе грустно, спустись до особняка Ди Мора. Туда иногда приходят люди.
Туда иногда приходят люди… Интереснее легендарной Морейн уже никто не придет. Мы, так уж вышло, живем по другую сторону гор, долина Фариона – в Чемгане, нам до тех перевалов не дойти. Мы можем спуститься только в земли Орхории. А они не любят ничего иного, ничего необъяснимого. Но я все же спускаюсь к особняку. Сейчас там живет праправнук Лима, Коэн. Он мужчина хоть куда, в его библиотека полно книг, он знает все и о нас, и о Гончарах, и об Орхории, и о Чемгане. О Жемчужных островах, о далеких южных Таймерии и Лайфете. Он живет с нескольким слугами, и сам почти никогда не спускается. Потому что внизу за ним тоже сразу придут орхористы.
– Скучаешь, Райза?
В его глазах я маленькая девочка, знаю. Знаю, что Дайяна и Синтия любят его так, как умеют любить только ведьмы. Знаю, что если я тоже влюблюсь – то они не будут против. Но я не хочу влюбляться. Коэн интересный дядька, но я хочу летать.
– Скучаю…
– Какую книгу тебе дать сегодня?
– Никакую, – улыбаюсь я. Пока я шла, я почувствовала, что должна дойти. И верно, сзади зашуршали листья и из кустов вынырнул потрепанный мальчишка в синей рубашке. Из Лазурии или из поселка, стало быть.
– Ой! Ведьма! – воскликнул он. – Не подходи!
– Ой! Человечек! – не удержалась я. – Сейчас заколдую!
– Ну хватит, дети! – Коэн поднял руку. – Ты что здесь забыл, мальчик? Вашим запрещено подниматься в горы дальше, чем на день пути.
–Ой! Вы – Проклятый Ди Мор!
Коэна выдала одежда. Узор из листьев и молний змеился по его рубашке, в его платье не было ничего синего. Принципиально.