Ник отвёл взгляд.
– Ага.
– Я бы не стала напускать на него даже джедая.
– Как и я, – согласился Ник. – Будь у меня такой выбор.
– Ну так что?
– То, что я пытаюсь расставить приоритеты, – стал объяснять Ник. – Сказать правду может в итоге выйти боком. Скайуокер… он совсем не похож на своего отца. Слишком мягкосердечный, понимаешь? Если я сообщу ему, что Кар – очередная жертва Чёрной дыры, он примется сдерживать себя. И тогда в схватке с Каром его мягкосердечность сыграет с ним злую шутку и попросту убьёт.
– Повторюсь: ну и что? Он – наш общий любимчик?
Ник посмотрел ей прямо в глаза.
– Он уже дважды или трижды спасал нам обоим жизнь, а ведь знает нас меньше трёх часов. Ты правда считаешь, что галактике станет лучше без него?
Эона легонько покачала головой, затем кивнула в знак согласия.
– Ладно, хорошо. Он парень что надо. Но Кар – твоя семья. Почти что семья, которую ты оставил.
– Типа того. Но Кар… ну, ты его знаешь. Вот он – точно не парень что надо, не из числа хороших.
– Так и ты тоже.
Ник кивнул.
– А если для меня это шанс забрать отсюда детей Энакина Скайуокера живыми? Хотя бы одного из них? Это точно перевешивает жизнь Кара. Заодно и мою.
– А по мне не перевешивает. И сдаётся мне, наш джедайчик-красавец решит так же.
– Вот почему я не оставлю ему выбора.
– О, ну конечно, ты оказываешь ему грандиозную услугу: вынуждаешь убить невинного человека.
– Кар? Невинный? Ты шутишь, да?
– Если бы Скайуокер собирался прикончить Кара на Харуун-Кэле, Кесселе или Нар-Шаддаа, я бы ещё могла понять. Но непосредственно здесь Кар – не мерзавец. Он – жертва.
– Для меня это не имеет значения.
– Как скажешь. – Эона скорчила гримасу недоверия. – Но бьюсь об заклад, это будет иметь значение для Скайуокера.
* * *
Здесь, посреди Великой Тьмы, его органы чувств были бесполезны.
Не осталось ни взгляда, ни слуха, ни прикосновения, ни осязания собственного тела. В его распоряжении было только изначальное осознание себя частью какого-то неопределённого энергетического поля – или даже как источник этого поля. Единственным доступным ему способом восприятия, помимо самого факта своего существования, являлась возможность продуцировать конкретные модуляции внутри этого энергетического поля: непостижимые сигналы, недосягаемые текстуры, незримые краски. Непоправимая чужеродность. Захолоделые, древние жизни, которые никогда не познали ни биения сердца, ни прикосновения рук, ни привкуса воздуха. Невозможно далёкие, недоступные, рождённые угаснувшими звёздами.
Звёзды, ― мелькнула мысль. Вот оно: звёзды. ― Так вот откуда они берутся. Вот где мы налаживаем контакт. Потому что я сам не так уж от них отличаюсь.