«Минутку, – пронеслась мысль. – Это странное имя. Кукловод… Кукловод-Рождённый-Тенями…»
Он погрузился в Силу и высвободил своё мировосприятие. Разум тут же сотрясли волны тьмы, страха и злобы… однако чем дальше Люк углублялся, позволяя волнам нести себя, тем увереннее становилась догадка.
Он сражался с подставным лицом.
Кукловод-Рождённый-Тенями… Глаза Люка распахнулись. Теперь он осознал происходящее как ясный день, словно Великая Сила самолично прошептала объяснение в ушко. То был вовсе не Кукловод, рождённый тенями. Нисколько.
И этот титул вовсе не являлся именем. Здесь обыгрывался каламбур. Не Кукловод-Рождённый-Тенями. Кукла Отродья теней.
Хрустальный меч в очередной раз обрушился сверху, и теперь Люк не стал уклоняться.
Лезвие застыло в воздухе, на расстоянии пальца ото лба своей цели.
Люк улыбнулся и сделал движение в сторону, огибая клинок по выбранной дуге, чтобы нанести единственный точный удар. Он не пытался провести нокаут в челюсть или в висок. Кулак Люка попал в аккурат туда, куда указала Великая Сила – в темя противника, чуть выше правого века – и за долю секунды, прежде чем голова откинулась от удара, Люк стремительно сорвал с неё шляпу-полумесяц. Джедаю пришлось приложить немало усилий для этого действия, и освободить головной убор удалось лишь со смачным раздирающим звуком, будто рвалась не ткань, а плоть.
И великий Кукловод, рождённый тенями, рухнул наземь, словно голографическое чудище – на игровом поле дежарика.
Голомаска куклы, несущая в себе черты покойника, судя по всему, проецировалась изнутри самого головного убора. Прежде, чем изображение замерцало и пропало, Люку на мгновение показалось, будто сжимает в руках голову Отродья. Шляпа-полумесяц оказалась на удивление тяжёлой – более двух килограмм – и на первый взгляд имела структуру карбонита, замороженного прямо поверх сложной матрицы кристаллов естественного происхождения, из которых выковали и тот странный меч… кристаллов, которые простирались к нижней части конструкции, перерастая в шиповидные иглы, обагрённые кровью…
А человек, свалившийся у ног, больше не был похож на Кукловода. Бритый череп тоже сиял багровым, поскольку кровь сочилась из сотен крошечных открывшихся ран, оставленных кристаллическими шипами выдранного с корнем головного убора. Настоящее лицо этого мужчины отличалось тёмной, как стим-каф, кожей. Когда он приподнял голову, его глаза приобрели необычный пронзительно-голубой оттенок.
– Убей меня, – прохрипел мужчина. – Скайуокер, ты должен убить меня…
– Тебя не нужно убивать, – отозвался Люк, – тебя следует спасти.