Разобравшись с одной проблемой, я столкнулся с другой: нужно было снова надеть на себя оранжевое одеяние тибетских монахов. Пришлось вспоминать, как один из них учил меня вчера, и мне всё-таки удалось одеться самостоятельно, чему я был очень рад.
В животе послышалось требовательное урчание. Это проснулось чувство голода, заняв место успокоившейся боли, и, похоже, теперь оно собиралось меня мучить. Подумав о том, что скоро в монастыре должен начаться завтрак, где мне наконец-то удастся чего-нибудь съесть, я поспешил выйти из комнаты.
На площадке было уже достаточно многолюдно. Там собрались, наверное, все живущие в монастыре монахи. Они стояли ровными рядами и синхронно выполняли какие-то движения руками и ногами. Судя по всему, делали зарядку. Чуть в стороне стоял Лао Дунмэй и наблюдал за ними. Заметив меня, он махнул рукой, чтобы я подошёл ближе. Так я и сделал, но поскольку он продолжал молчать, я первым обратился к нему:
– Учитель, а когда можно будет поесть? Я ужасно голоден.
– Не торопись, – покачал он головой. – Еду надо заслужить. Встань туда и разминайся вместе со всеми.
Он указал рукой на группу монахов, а так как я предполагал, что мне тоже придётся делать зарядку, то без лишних вопросов направился к ним. Встав рядом, я начал повторять за ними движения и довольно быстро втянулся в процесс. Мне даже понравилось это занятие, поскольку я чувствовал, что тело постепенно разогревается и обретает силу.
Вопреки моим ожиданиям, после разминки монахи не отправились на завтрак, а разошлись по площадке и продолжили тренироваться.
– А что, завтрака пока не будет? – спросил я подошедшего ко мне учителя.
– Ты слишком много думаешь о еде, – нахмурился он. – На тренировке все мысли только о тренировке. Сейчас мы будем делать растяжку.
Лао Дунмэй отвёл меня в сторону к лежавшему прямо на земле большому листу фанеры с креплениями и ремнями. Затем он подозвал несколько монахов и велел мне лечь. Я подчинился, и монахи тут же ловко прикрепили моё туловище ремнями к листу, а к рукам и ногам привязали верёвки. После они взялись за них и потянули в разные стороны, буквально разрывая меня на части, отчего я заорал так, как прежде никогда не орал. Тогда они перестали тянуть и немного ослабили натяжение верёвок, а учитель сказал:
– Боль только лишь в твоей голове. Нельзя показывать её другим. Если ты будешь кричать, то останешься без завтрака.
Он махнул рукой, и монахи снова потянули за верёвки, но уже с удвоенной силой. Мне даже показалось, что у меня затрещало между ног, и появилось ощущение, что ноги сейчас вообще оторвутся. Но я стиснул зубы и переносил все страдания молча, поскольку не хотел остаться без еды. К тому же я понимал, что все эти испытания помогут укрепить моё тело и дух, как говорил вчера учитель, и потом, когда я продолжу поиски места, откуда был послан сигнал, мне будет уже гораздо легче.