По кивку Инессы я поспешила закрыть дверь. Потянула за ручку, но замерла в недоумении, перегородив дорогу еще одному гостю.
Инесса подскочила на месте и, расплывшись в улыбке (специальная версия для «дорогих гостей» с отменной платежеспособностью), стремительно поплыла ко входу.
– Тамерлан Александрович, уже и не ждали вас…
– Тимур, – хмуро бросил он и только сейчас я поняла, как сильно он пьян. Инесса растерялась, но оттеснить меня не забыла. И правильно, нечего челяди проход господам загораживать.
– Что?
– Зови меня Тимуром. Так привычнее.
– Да-да, конечно…Как скажите…
На правах хлебосольной хозяйки, Инесса повела его к столу, представляя игрокам.
Сердце сжалось тревожно и больно. Но почувствовав на себе взгляд Константина, я поспешила закрыть чертову дверь и вернуться на свое место. Тимур – взрослый мальчик и знает, что творит. Не мне его учить. Со своими бы проблемами разобраться.
И все же, против воли, я отмечала все изменения, произошедшие с приходом Тимура. Игроки насторожились, сосредоточили все внимание на новеньком (никто из них не играл с ним, не знал, чего ждать, но кто он знали по более моего). Все они походили на волков, пытающихся взять след, жадно втягивающих воздух в дрожащие от напряжение ноздри. Лишь Юсуф смотрел на происходящее с высока, будто не считал вошедшего равным себе. И внимание его было приковано к Анне куда больше, чем к Тимуру. Она, хоть изо всех сил и старалась держать себя в руках, походила на натянутую струну. Одно ошибочное движение и погибель.
Тимур, казалось, даже не заметил ее. Как не обратил внимание и на обои. С Юсуфом же то и дело обменился шутками, смеясь приятным тихим смехом. Виски в его бокале исчезал стремительно, а мое желание дать идиоту затрещину, напротив, росло с каждым часом.
В чехарде баснословных ставок, время неслось стремительно, едва заметно. Звучавшие вчера суммы казались мне сумасшедшими, но сегодня ставки выросли в разы и я перестала удивляться, запутавшись в цифрах и количестве нулей. Пусть творят, что хотят – не мое дело. И все же удивляет, как спокоен к игре Тимур. Ему будто и дела нет к тому, что происходит. А ведь Фортуна явно не на его стороне.
Мобильный ожил и тут же замер, напомнив мне об Иванове. Ромка кивнул, молчаливо дав понять, что помнит о данном мне поручении.
Жизнь в отеле сосредоточилась в одной единственной комнате, казавшейся сердцем старого здания, а для некоторых едва ли не мира. Во всех остальных помещениях поселилась тишина, безучастное спокойствие. Безлюдность отеля становилась особенно ощутимой из-за ночной тишины города. В этот час по проспекту не сновали люди, даже не ездили такси. Оттого каждый шорох, каждый шаг становился подобен грому. Мне же требовалось попасть на четвертый этаж как можно более незаметно.