– Я его не помню. Это естественно. Мне был год, когда папа умер. Мама мало рассказывала о нем.
– Почему? Это ведь ваш отец.
– Мы с Софи считаем, что между ними не все было гладко. И, как мне кажется, мама винит себя в его смерти.
– То есть?
– Нет, не в том смысле, как ты подумал, – она отвела взгляд… – мама считала, что той аварии могло и не быть, если бы их отношения были более… гармоничные. Он был зол на нее, видимо, в тот злополучный день вел машину «на нервах» и не справился с управлением. Так говорила мама. А как было на самом деле? Не знаю. Прошло почти пятьдесят лет, Антонио. Мы редко возвращались к этой теме. Может, один или два раза за все время.
– А его родители? У вас остались контакты с ними? Это ведь ваши бабушка и дедушка.
– Да. Мы у них бывали. Но особой любви между нами не наблюдалось. Совсем не то, что с родителями мамы. И бабуля, и дед были очень добры с нами. Они любили нас всех четверых. И этот дом – свидетель наших детских забав. Клаудиа и Вито часто оставались здесь. Особенно Вито. Все-таки Клаудиа немного постарше, наши детские шалости ее интересовали в меньшей степени. Когда мы играли в куклы и машинки, она уже бегала на свидания.
Орсина задумалась. Улыбнулась. Видимо, воспоминания были ей приятны. Антон не прерывал, слушал. Он надеялся, что она скажет нечто важное… Но пока ничего существенного от нее он не узнал.
– А почему Витторио не приехал вместе с тобой? – вдруг спросила она.
– Да… у него дела в Сиене.
– Даже в воскресенье?
– Получается, так.
Не будет же Антон рассказывать Орсине о свидании Вито с умницей и красавицей Симоной?
– Может, ты останешься на ужин?
Она удивительным образом перескакивала с темы на тему.
– Нет, спасибо. – Антон сказал это немного отрешенно, вспоминая, что упустил один момент. О чем же он еще хотел спросить? Ах, да! – Орсина, мой следующий вопрос может показаться тебе странным, – его слова привлекли ее внимание. – Возле входа в дом растет роскошная черешня. Скажи, в этом году было много ягод?
– Черешня?.. – она засмеялась, – да, вопрос странный. Но скрывать от тебя ничего не буду. Да, в этом году было очень много ягод. И тайны в этом нет никакой.
– Ты их собирала?
– Я? Нет. Наверное, Агата и Гаспаро обнесли дерево, – она снова засмеялась – открыто и… как-то очень красиво, – спроси у них.
– Спрошу.
– Неужели это так важно, Антонио? – она произнесла это шепотом, силясь сдержать смех.
– Чрезвычайно важно, – тихо, поддержав ее заговорщический тон и наклонившись почти к самому ее уху, ответил Антон.
– Скажешь, почему?
– Пока не скажу. Секрет.