Кто-то входит в дверь на другом конце и замирает.
О Боже. Это Джаред. Он выглядит ужасно — утомленный и бледный. От одного взгляда на него в груди у меня появляется свежая рана.
— Анджелина? — прочищает он горло. Смотрит на Трея недоверчиво.
Он не знает, стерли ли у меня воспоминания. То, что он позволил такому случиться со мной, становится новым предательством, и я подхожу к нему и бью его по лицу. Точно так же, как в первый раз, когда он пытался стереть меня.
— Анджелина.
— Как ты смеешь отказываться от нас, придурок! Ты переживаешь за меня. Ты сделал все это… — я широко раскидываю руки и еще раз оглядываю невероятное пространство, — для меня. Но потом ты просто отправишь меня со своим другом, чтобы я забыла о тебе? Как ты мог? Я любила тебя, Джаред. Я. Люблю. Тебя. Даже если ты сотрешь мой разум тысячу раз, я все равно буду любить тебя. Мое сердце знает, кому оно принадлежит. Так что если ты настолько тупой, что хочешь сдаться только потому, что мои родители — придурки, то ты не тот герой, за которого я тебя принимала. Ты… — пробормотала я, потому что на самом деле, даже будучи злой, не в состоянии оскорбить его. Ничего не подходит. Он для меня все.
И тут я вижу нечто, что заставляет мой мир закружиться.
Джаред смахивает слезы.
Мой Джаред. Самый сильный человек в истории мира. Плачет. Из-за меня.
Я бросаюсь на него, обхватываю ногами его талию, цепляюсь, как репейник.
— Пожалуйста, не отпускай меня, — умоляю я, прижимаясь мокрым лицом к его шее.
Он падает на колени.
— Никогда. — В его голосе звучит свирепость. — Я никогда больше не отпущу тебя. Прости, я идиот. У меня все в голове переклинило. Думал, что делаю тебе одолжение. Я никогда не хотел причинить тебе боль, детка. Никогда.
Я отстраняюсь и снова даю ему пощечину. Не сильно, потому что он слишком близко, чтобы сделать хороший замах. Больше похоже на пощечину любви. Нежность между нами.
— Ты сделал мне больно.
— Я знаю. Мне жаль. Мне чертовски жаль.
Я прижимаюсь лбом к его лбу.
— Для тебя же лучше, чтобы это было правдой.
Я все еще плачу, но теперь это уже слезы счастья.
— Детка, ты должна знать, что это значит. Если я отмечу тебя, ты будешь моей на всю жизнь. Понимаешь? И ты станешь частью стаи — под страхом смерти будешь хранить тайну.
Я киваю, счастье бурлит, как фонтан.
— Твоя на всю жизнь — звучит идеально.
— Ты уверена? Ты еще очень молода для такого…
Я снова шлепаю его, на этот раз это любовная пощечина.
— Не смей сомневаться в моем жизненном выборе.
Он смеется.
— Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю.
— Пойдем. — Он встает, все еще обнимая меня. — Мне нужно сделать тебя своей немедленно. Прежде чем мое сердце взорвется.