Самый старый закон гласит, что люди, которые знают о нас, должны быть уничтожены. Устранены.
За всю свою жизнь я не слышал, чтобы такое случалось, но уверен, что такое происходит в извращенных стаях.
Более распространенное решение — нанять очистителя памяти у пиявки. Но я никогда бы так не поступил с Анджелиной. Она не заслуживает того, чтобы в ее разум вмешивался долбаный вампир.
Мне нужно придумать, что сказать, чтобы не выдать себя и стаю.
— Я… э-э-э… особенный, — говорю я.
Ага. Блестяще придумал, Джей.
Она смотрит на меня большими голубыми глазами.
Я опираюсь руками на столешницу, сжимая ее в своих объятиях.
— Не опасный.
— Не опасный, — повторяет она, ее полные губы выглядят так чертовски привлекательно, что я едва удерживаюсь, чтобы не заявить о своих правах на этот пухлый рот.
— Верно.
— В каком смысле особенный?
— Хм… — Помню, что поднял мотоцикл прямо перед ней, чего не стал бы делать, если бы не перелетел через машину и не приземлился на голову. — Я просто очень сильный. И быстро выздоравливаю. Что-то вроде супергероя.
Супергерой.
Ух ты. Отличная фраза. Не знаю, почему я не использую это чаще с женщинами.
Она осторожно касается кончиками пальцев моей груди. От этого прикосновения меня пронзает волна удовольствия.
— Значит, ты… в полном порядке? Совсем не больно?
Черт возьми, это все, о чем она беспокоится? Слава тебе Господи.
— Все отлично, детка. А теперь ты позволишь мне поцеловать тебя?
Черт возьми, я вовсе не собирался соблазнять ее. Это совершенно не входило в мои планы. Но я, мать твою, не могу устоять перед своей сексуальной маленькой танцовщицей.
Ее полные губы приоткрываются, и взгляд падает на мои губы, но я не останавливаюсь. Хватаю ее за затылок, удерживая в плену для поцелуя. Мои губы скользят по ее губам, сосут, покусывают. Когда ее язык проскальзывает между моих губ, я теряю контроль. Обхватываю ладонью ее едва прикрытую попку, подтягивая ее прямо к моему напряженному члену, когда смакую ее сексуальный рот.
Она открывается мне, так охотно уступает. Ее ноги обвивают мою талию и сжимают, и, черт возьми, ее бедра сильны! Это, конечно, из-за обучение танцам.
Я подхватываю ее на руки и несу в спальню. Я хочу дать ей крышесносное наслаждение. Чтобы вознаградить ее за то, что она не испугалась моих сверхъестественных исцеляющих способностей. Черт, чтобы вознаградить ее за то, что она здесь.
Потому что в ней есть что-то волшебное и уникальное.
Я бросаю ее на кровать и тянусь к пуговице на ее шортах. Ощущаю запах ее возбуждения. Костяшками пальцев растираю шов промежности над ее щелью и расстегиваю пуговицу.