Его басовитый голос звучал дружелюбно, но твёрдо. Я поздоровался и представился Лёхой. Всё же хоть он и начальник, но свой.
– Давно ты здесь? – поинтересовался я, пока мы шли по длинным замысловатым коридорам.
– Четырнадцать лет в этом году будет.
Меня раздирало любопытство, и хотелось засыпать его вопросами, но из гордости я не стал навязываться, тем более бригадир не особо стремился к общению.
Мы подошли к пропускному пункту, и после громкого щелчка электрического засова оказались внутри помещения из железных решёток с застеклённой комнатой охраны. Саня показал пропуск. Вышел старший лейтенант, поздоровался за руку с бригадиром, просмотрел мою сумку, бегло формально обыскал меня.
– Леха, ты проходи пока, подожди на балконе. Мы поболтаем здесь немного. Заодно осмотришься, – предложил Саня.
Заметно было, что они с офицером старые приятели. Снова щёлкнул засов, я вышел, сделал около пяти шагов и потянул на себя ещё одну дверь.
О том, что мне нужно дышать, я вспомнил не сразу. За, так называемым балконом, сваренным из железа и тянувшимся в разные стороны, открывалась бездна. Точнее, передо мной находился котлован правильной цилиндрической формы, около пятидесяти метров в диаметре и освещённый прожекторами. Стены были залиты бетоном. Он уходил вниз на столько, насколько хватало взгляда. Ноги подкашивались, я вцепился в металлические перила мёртвой хваткой. Нежелание показаться трусом и любопытство не дали мне убежать обратно в помещение.
Самообладание потихоньку стало возвращаться. Страх сменило восхищение. И хотя мой вестибулярный аппарат ещё не восстановился, я начал внимательно оглядываться вокруг. Вверху котлован заканчивался не очень далеко, виднелась крыша огромного ангара, откуда доносился шум техники. Сразу под ней точно по центру на мощных швеллерах были закреплены шесть электромоторов, наверное, метров десять в диаметре. От них вниз в пропасть, свисали витые из проволоки тросы толщиной миллиметров по семьдесят минимум. И они двигались, как я понял, что-то или кого-то поднимая. Натянутые и немного вибрирующие, будто струны, они, казалось, работают на пределе своего ресурса. Их напряжённость и, какой-то даже гул, не оставляли сомнений, что на другом конце очень тяжёлый груз.
А на противоположенной стороне сверху из ангара под тупым углом так же вниз опускалась гигантская пружина. Она тоже вибрировала и очень медленно рывками уходила в глубину, постукивая своими витками о каркас, прикреплённый к бетонной стенке. Около трёх метров в диаметре и сечением прутка сантиметров пятнадцать, она поражала воображение. Какое её предназначение? Самую большую пружину я видел в Белоруссии на амортизаторе огромного пресса, но и та, даже близко, не шла в сравнение. С видимых сторон по всей длине, к сжатым виткам пружины с внешней стороны были приварены относительно небольшие выпуклые накладки с тремя отверстиями.