Ещё в глаза бросались пучки толстых электрических кабелей, проложенных в квадратных металлических стояках, служащих, как мне показалось, направляющими для какой-то грузовой площадки. И, конечно, трубы, множество труб разных размеров, расположенных вдоль всего периметра, так же бравших начало где-то вверху и уходивших вглубь насколько можно было рассмотреть.
Похожее ощущение я испытал однажды в Волгограде на Мамаевом кургане, когда увидел монумент «Родина мать». И там и здесь присутствовало понимание собственного ничтожества перед творением рук человеческих. Ты казался пылинкой на фоне этих исполинов. Разница лишь в том, что тот уходил вверх, а этот вниз.
Руки затекли. Я ослабил хватку и посмотрел влево вдоль балкона. Он занимал где-то десятую часть от всей окружности с трёхметровым разрывом посредине. Там была открытая шахта лифта. На другой стороне стояли мужчина и женщина в темно-серых халатах.
Вышел Саня, встал рядом и облокотился на перила.
– Ну как ощущения? – с чувством хозяина спросил он.
– Страшно, жутко, восхитительно! Не знаю, как ответить.
– Грандиозно! – уточнил бригадир. – Готов опуститься в центр земли?
– И какая же здесь глубина?
– Сорок восемь тысяч метров.
– И сколько её рыли? – не осознав до конца его ответа, спросил я.
– А её почти и не рыли. В основном обустраивали. Про Тунгусский метеорит слышал?
– Да. Но его, вроде, не нашли.
– Не нашли… кому не положено. А товарищ Сталин приказал найти и… попробуй не найди, сам понимаешь. От него где-то там наверху оторвался кусок и упал далеко в стороне. Вот туда все и ринулись искать, а основная глыба здесь прошла, как по маслу. Чекисты в архивах обнаружили показания одного охотника, деревенского жителя, который утверждал, что взрывов было два. Но его рассказ почему-то тогда никто всерьёз не воспринял, посчитали выдумкой, померещилось, мол, с пьяни. На основе этого документа и места жительства свидетеля, стали отрабатывать поиск по местности и вскоре нашли. Шахту так и назвали «Тунгуска». Кстати, сам метеорит никто не видел, он пробил «железный лёд» и исчез.
– Перебор с информацией, – честно признался я.
Саня засмеялся. В голове все перемешалось. Тысяча вопросов крутилось на языке.
– А какая там, в низу температура?
– Нормальная. Двадцать три градуса круглый год. Ни дождей, ни ветра, ни ураганов. Полная идиллия.
– И воздух есть?
– Воздух отсюда качают. Да не бойся, люди по сорок лет там работают и живы до сих пор. Вон тех двоих видишь, – он повернул голову в сторону мужчины и женщины, – Эти послевоенные, элита, учёные; всё, что здесь есть, они и их коллеги придумали.