Люди помогали поддерживать равновесие в Темную половину года. Наш мир слишком подвижен, слишком зависим от настроений, а таки грубые и слабовосприимчивые создания стягивали на себя часть энергии, что витала в пространстве. При этом сами получая немало пользы. Я слышал истории, в которых некоторый из наших гостий даже излечивались от страшных, по их меркам, недугов.
Жаль, что такой способ работал только полгода, не больше. Дальше люди менялись, слишком уж пропитываясь духом Ша.
– Пусть, как ты и хотел, прибирается в доме. Здесь столько листьев, что ей как раз до праздника хватит. Только скажи, чтобы зеркала не трогала.
– Слушаюсь, хозяин.
– И на глаза пусть сильно не показывается. Не люблю посторонних в моем доме.
Гости тут бывали редко, уж очень многие пытались как-то повлиять на мои решения. Потому и поместье стояло на отшибе. Вот только в этот раз это не помогло, а скорее наоборот, сыграло злую шутку.
Пустить проход через озеро.
Это же и придумать не так просто, не то, что провернуть. Да там и воды-то, с наперсток. Не озеро, а так, пруд скорее.
– Хозяин?
– Говори,– я скривился.
Мукеш очень редко решался нарушить мой покой. И обычно это происходило тогда, когда сам гоблин уже не мог решить вопрос.
– Ей же надо правила пояснить как-то? – гоблин, вжав голову в плечи, отступил на шаг к двери.
– Какие именно?
– Про подарки, про ее место?
– Вот ты и поясняй, если хочешь. По мне, пусть дома сидит и не высовывается. Можешь ей книги показать из девичьей библиотеки. Или нитки для вышивания дать. Чем еще они заниматься должны? Меня только не втягивай.
– Слушаюсь.
Вот уж на самом деле, мне не было интереса до этой «Хлои». Если бы не мое отношение к людям, запер бы где-то в башне, как некоторые особые оригиналы делают, и забыл до весны.
Другие же из моих сородичей рассматривали людей как новые, редкие игрушки, которые можно гнуть до предела или использовать по своему настроению. Через месяц, через два, все равно станет ясно, кто из девушек лучше всего помогает равновесию. Вот тогда одну-две можно будет сломать. За ненадобностью.
Я скривился.
Сидр вдруг показался кислым от этих воспоминаний. Свернутые шеи, изуродованные тела. Некоторые из Ша вовсе не отличались добротой или осторожностью в обращении с людьми. И все равно, каждый год из Камьеледаля к нам пыталось попасть куда больше девушек, чем требовалось.
Золото. И сказки про то, что можно получить крылья.
Наивные дурочки, пытающиеся сбежать от простой жизни.
«Зеленый побег». Хлоя.
Это же надо было попасть в наш мир с таким именем? Хорошо, что не «цветущая слива» или «благоухающая глициния», как моя сестра. Вот была бы умора.