Стена, создававшая сосущую пустоту внутри моей памяти.
А он все смеялся: «Ай, молодец! Понял, что сопротивление бесполезно! Мо-ло-дец! А теперь смотри. Смотри, кто ты есть».
Неожиданно я очутился на балконе, подвешенном в бескрайней пустоте. Только пульсирующий шар остался за спиной в облаке белесого тумана. Рядом с перилами, весело сверкая глазами, стояло отражение и что-то высматривало в мерцающем сером мареве, окружающем нас.
Перед глазами возникло что-то вроде экрана, на котором замелькали подвижные изображения. Мои собственные воспоминания от первого лица с полным погружением в эмоции, испытываемые в показываемый момент.
Отражение же уселось на перила и переключало воспоминания при помощи пульта, как каналы в телевизоре. Попутно комментировало каждую картинку, каждый отрывок и даже каждый отдельный период моей жизни. Или, уместнее говорить, нашей жизни.
Он изредка комментировал происходящее чем-то подобным: «Смотри, вот тут ты налажал, да так сильно, что потом еще много времени вспоминал об этой ситуации. Не самые приятные воспоминания, не правда ли?»
Далеко не самые приятные.
И снова: «А вот тут, товарищ, ты подвел не только себя, но и целый коллектив. Тебе, само собой, неизвестно, как сильно каждый из них тебя поносил глубоко внутри себя, но ты ведь догадывался, правда? Сложно не догадываться о подобном, особенно после такого крупного провала»…
Картинки мелькают.
И снова: «Ну а здесь, ты, что ни странно, в чем-то даже превзошел самого себя. Поздравляю! Островок радости в море косяков и ошибочек. Хорошо, что мы помним такое, верно? Такие моменты не дают тебе сгинуть в бездне уныния!»
Он был такой радостный, что я не мог сдержать гнева. Я, конечно, понимаю, что говорить о чужих косяках всегда приятнее, но… чего оно добивается?
И тут его лицо приобрело иное выражение, похожее на недовольство: «У-у-у, мальчик начал задавать вопросы. Слишком много вопросов, мой дорогой! Спрашивать полезно, не спорю, но нужно выбирать для этого время и место! Слишком много вопросов порождают ненужные сомнения!»
Я молчал, ожидая. Я не понимал его, и, наверное, не желал понимать. Мне не было любопытно находиться здесь. Моя голова разрывалась от переполняющих эмоций и воспоминаний, которые, промелькнув один раз четкими картинками, снова превращались в непонятное серое марево.
Я все еще боялся того, что скрывала моя собственная память. Того, от чего решил сам отказаться.
Он сказал: «Сомнения, мальчик, порождают страх. Ты сомневаешься, потому что таков твой опыт. Все ориентируются на приобретенный опыт, и это правильно, но когда опыт становится не опорой, а грузом, начинаются проблемы».