– Господи, Дэвид, что с тобой? – ужасается она.
– Просто помоги мне подняться.
Уже почти оказавшись рядом со своей спальней, открывается дверь родительской комнаты.
– Что здесь за грохот? – слышу голос мамы.
– Все в порядке, мам, – отвечает Мария.
– Точно?
– Да, я просто споткнулась, когда поднималась.
Дверь захлопывается, и я с облегчением вздыхаю. Не хочу расстраивать маму, она не заслужила всего этого.
– Какого хрена, ты творишь? – шипит сестра.
– Я споткнулся.
– Почему ты весь в крови? – ее глаза полны тревоги.
– Их было четверо, а я один, – пожимаю я плечами как ни в чем не бывало.
– Какого хрена, ты ввязался в драку с четырьмя?
– Давай я завтра тебе все расскажу, – зеваю я. – Сейчас я хочу спать.
– Умойся для начала, – кривится она.
– Так точно, капитан, – смеюсь я и целую в щеку.
– Фу, от тебя воняет и ещё ты грязный.
– Сладких снов, принцесса чистюля.
– Спокойной ночи, не убейся в ванной комнате, прошу тебя.
Она собирается скрыться за дверь, но я окликаю ее.
– И ещё кое-что.
– Что? – недоумевает она.
– Уже два ночи, – указываю я на часы. – С Днем Рождения.
– Спасибо, – улыбается она и закрывает дверь.
5 лет назад…
Каждую ночь мой телефон разрывается от сообщений и звонков. А сердце разрывается от боли. Каждую ночь я продолжаю игнорировать их, а вот с болью так не получается. Она настолько сильная, что даже невозможно дышать. Звучит это глупо, но так и есть.
Каждое долбанное утро, я хватаю свой телефон и просматриваю сообщения, купу сообщений, полученных за ночь. Я уже молчу о голосовых, оставленных после не отвеченных звонков. С каждым новым днем содержания посланий не меняются. Просьбы ответить и вернуться, думаю не прекратятся никогда.
Я оставил их. Бросил, не сказав ни слова, но у меня не было выбора. По крайней мере в тот момент. Я до сих пор не осознаю все происходящие. Тяжело смериться с тем, что пришлось переехать на другой конец света, бросить всех близких людей и остаться почти в одиночку со своими внутренними демонами. Но я не могу ничего исправить и не хочу. Да, я совершил ошибку, но я не считаю ее таковой. Такие люди, как он, должны гореть в аду.
– Давид, ты проснулся? – спрашивает бабушка, стоя за дверью.
– Да, сейчас спускаюсь.
Как же я ненавижу это имя. Для бабушки я не Дэвид, а Давид, и это отвратительно. Она даже и знать не хочет другого имени, для нее в Испании существует только одно – Давид.
В Испании я нахожусь уже почти полгода, но я так и не нашел постоянную работу и съемное жилье. Я не думал, что это окажется настолько сложно. Но это еще цветочки по сравнению с проблемами социализации. Первые месяцы мне было чертовски тяжело привыкнуть к испанской речи. Иногда у меня проскакивали слова на английском, и дедушка смотрел на меня, как на прокаженного, не понимая, что я говорю.