— Кирилл, что случилось? — недоумевала Лена, хотя и так же широко улыбалась, как и Кирилл.
— Не поверишь! Это просто фантастика! Это будет такой скандал!
— Кирилл, не томи!
— Помнишь мое злосчастное серебро на последней Олимпиаде?! Оно превратилось в золото!
— Что? Как? — опешила Лена.
— Вот так! Скончался Оливье Робер, один из судей, и в своем завещании он просил передать в Олимпийский комитет одно письмо. Там признание о том, что его и еще одного судью, чье имя указано, купил тренер Стокера, и прилагаются каике-то неопровержимые этому улики, какие-то бумаги и видеозапись.
— Получается, то, что тебя засудили теперь признанный факт?
— Да! Мне вернут золото, а Стокера навсегда дисквалифицируют, он больше никогда не сможет выйти на лед в соревнованиях! Всех пригласят в Москву, поскольку извинения должны приноситься от Олимпийского комитета нашей стране. Со Стокера снимут золотую медаль, и наденут мне! Вот, блин, мне же надо будет вернуть серебряную! Куда я ее дел? Надеюсь, я ее не выбросил? — спохватился Штоколов.
— Не переживай, я видела ее одной коробке из-под обуви, — успокоила его Лена, — А вообще, это фантастика! Ты трехкратный олимпийский чемпион! — восторженно говорила ему Лена.
— Повтори… Говори мне это, говори! — смеялся Штоколов.
— Трехкратный олимпийский чемпион, — томно шептала ему на ухо Лена.
— Я самый счастливый человек на земле! Через две недели я получу свою третью золотую олимпийскую медаль!
— Я так за тебя рада! Безумно рада! — не меньше, чем Штоколов, светилась от счастья Лена.
Уже на следующий день все крупные мировые издания пестрили главный скандалом из всей истории Олимпийских игр. Телефон Кирилла буквально разрывался. Услышать его комментарии хотели все. Интервью, фотосессии и ток-шоу, его звали всюду как в России, так и за ее пределами. Он и до этого был словно национальный герой, но сейчас… Казалось, его готовы просто носить на руках.
Естественно, Кирилл отправился в Москву с Леной. Ему хотелось, чтобы она разделила с ним триумф, и она, как всегда, была рядом. Хотя на нее никто и не обращал внимания. Казалось, она просто невидимка, что ни один журналист не задался вопросом, что это за девушка следует за Штоколовым тенью, не отходя ни на шаг?! Все оказались сконцентрированы исключительно на нем, а не на его окружении.
Стокер же оказался настолько же подавлен, насколько Штоколов счастлив.
— Ну, что, скажи мне что-нибудь, добей меня, — сказал Стокер, как только столкнулся с Кириллом в коридоре.
— Зачем? Я ничего не хочу тебе говорить. Ты поплатился за свою глупость. Так запятнать свое имя и сломать карьеру, мало кто додумается! А ведь стоило просто потерпеть. Раз побыть вторым, чтобы потом стать первым. Нужно было просто подождать, когда я уйду, и не пришлось бы кого-либо покупать, ты и так стал бы первым на бедующей Олимпиаде. А так что? Зря учил новые каскады и четверные?