Прервал трапезу парня звук стекающей воды. Мальчик повернулся и увидел, что на полу разлилась целая лужа. Аксен проследил за струей, образовавшей эту лужу, и пришел к выводу, что сделал ее зэк – не выдержал мочевой пузырь.
– Пить надо меньше… – прошептал мальчик.
Тут же Аксен заметил, что сосед его лежит в неестественной позе, а глаза его открыты и похожи на две спелых вишни. Он был мертв.
III
Утро первого января было холодным и безлюдным. По улицам, как перекати–поле, катались мусорные пакеты.
Маленький Аксен проснулся раньше всех, ведь он не любил ложиться поздно, даже если на носу Новый год.
Мальчик потянулся после хорошего сна и пошел на кухню. Там его ждал прошлогодний оливье. Лучший завтрак.
Аксен наелся и стал смотреть мультики по телевизору – они обычно шли именно утром.
Хихикая, парниша выбежал на балкон, чтобы собрать с подоконника снег и помять его в ладошках.
Внезапно раздался крик. Аксен осмотрел двор в поисках источника звука, но так и не нашел его. Казалось, шум доносится из–за угла дома, на который не выходило ни одно окно.
– Попрыгай! – кричал один пьяным голосом, – Если деньги есть, они зазвенят!
– Не буду, нет у меня денег!
– Серый, чего ты цацкаешься с ним? – зазвучал другой пьяный голос, – Бери, что есть, и пойдем, и вдарить не забудь, гы–гы–гы.
Аксен еще раз охватил взглядом двор, но не нашел ни одного прохожего. Тут мальчику стало так страшно, будто он сам находится сейчас за тем самым углом. Это было так похоже на его детские кошмары, что он не нашел лучше способа избавиться от ужаса, чем закрыть глаза и заткнуть уши.
– Я сплю, сплю, сплю…
Аксен не знал, сколько он простоял в таком состоянии, но, когда он открыл глаза, на улице уже было тихо. Пугающе тихо. Он посмотрел на угол дома. Там, на снегу, лежала синяя шапка…
IV
В апреле умерла мать Аксена, ей было чуть больше сорока. Врачи говорят, она за годы тяжелой работы разбила свой организм настолько, что это даже чудо, ведь она могла скончаться раньше. Без подобающего лечения, конечно же.
Правда, Аксену от этого легче не становилось. Помимо духовной утраты, он переживал финансовый кризис, который усугублялся новой заботой –оставшимся от матери спаниелем по кличке Герцог.
И Герцог несмотря на то, что напоминал о матери, нервировал Аксена.
Поначалу возникла идея, что можно натренировать спаниеля носить тапки, но все шло псу под хвост.
Так, в один день новоиспеченный хозяин вспылил:
– Герцог, тапки! Тапки! Тварь, т–тварь! Безмозглый! Ты даже тапки принести не можешь, сколько тебя еще можно учить? Уйди вон!
И несмотря на то, что Аксен был неоправданно жесток по отношению ко псу, животное его любило.