Точнее, ее заменял Капитан Поганец.
Антон почувствовал, как по ноге сбежала горячая струйка, будто застоявшийся страх наконец-то нашел выход наружу. Штанишки пижамы неприятно прилипли к коже.
– Привет, Тони, – окликнул его Капитан Поганец. Нож в пасти качнулся, будто плоская сигара, смоченная в кровавом коньяке. – Спускайся к нам, приятель.
Антон послушно сошел по ступеням вниз. Даже отсюда, с начала кухонной зоны, было видно, что мама сопротивлялась, перед тем как Капитан Поганец оседлал ее. Об этом говорили оранжевые стружки, торчавшие из-под ее ногтей, и рыхлые шрамы, покрывавшие морду тыквы. Но как мама дышала? Антон ведь так и не вынул внутренности.
Капитан Поганец повернулся к мальчику, и Урсула вздрогнула, когда ее голова повернулась вместе с «наездником». Шею женщины перетягивало пульсировавшим, коловшим кожу отверстием. Тыква душила ее, вынуждая подчиняться.
– Ближе, мальчик мой, – потребовал Капитан Поганец. – Сделай меня совершенством, Тони. Возьми нож и вырежи второй глаз. Или мамуле несдобровать. Ну же. Я потерплю. Хочу смотреть на мир через обе дырки.
Урсула мало что могла в этой идиотской ситуации. Последние силы уходили на поддержание сознания, истощенного кислородным голоданием. Тыква двигалась слишком быстро, а ее цели распространялись гораздо дальше обычной поножовщины. Урсула поняла это еще в тот момент, когда оранжевый ублюдок оглушил ее, пробив собственное днище ее же черепом. И вот она здесь. Скованная, покорная и чертовски злая.
– Не бойся, Тони, сделай так, как просит тыква. – Ее слабый голос походил на шелест листвы.
– Вот видишь, Тони? Твоя мама тоже хочет, чтобы я стал совершенством. Ну же, бери нож.
– А если я попаду по маме? – Антон несмело приблизился к столу.
– А если нет? Смелее, негодник. Дядя тыква теряет терпение.
Антон осторожно, одними пальцами, принял нож. Взглянул на ухмылку Капитана Поганца. В пасти, за навалами пены, просматривались бледные губы мамы. За дьявольским огоньком слезился голубой глаз с прилипшей к веку семечкой.
Это было слишком. Чересчур. «Прогрессивно наоборот». Антон всхлипнул и приставил «Тоджиро» к тому месту, где у тыквы должно было находиться второе око. Кончик ножа без особых проблем погрузился на сантиметр. Мама вцепилась в края стола. Она тоже боялась.
– Жми! Ты что, глаза́ никогда не делал, маленький ты кретин?! – выкрикнул Капитан Поганец. – Сильнее!
Нож вошел еще на полсантиметра.
Антон постарался, чтобы давление на рукоять было минимальным. И сообразил, что просчитался.
Урсула вздрогнула всем телом.
– Всё в порядке, малыш. – Ее губы изобразили фальшивую улыбку. – Просто вырежи этот чертов глаз.