Итак, мы дошли до современной Турции. Значит, Адем Йездан — последняя жертва. Что ж, это имело смысл — оставить под конец того, кто больше всех был виноват в смерти Хандан и Умута. Вот только я все еще не знал, что за место они выбрали для него. Снова посмотрел на монету. Искомый ответ наверняка где-то здесь. Раз монета чеканилась в республиканский период, значит, у памятника именно этого времени мои друзья и собирались оставить последнюю жертву.
Я снова погрузился в раздумья. Руки Хакана Ямалы, шестого убитого, указывали в сторону Эминёню. Однако, насколько мне известно, там нет никакого особо важного исторического объекта, построенного после 1923 года. Или, может, я просто о нем не знаю? Но ведь и на карте этот район не отмечен. Может ли такой памятник оказаться там, где ранее убийцы оставили других жертв? В этом случае они не стали бы отмечать его еще раз. Я подошел к карте. Сарайбурну, площадь Чемберлиташ, Золотые ворота, собор Святой Софии, мечеть Фатих, дворец Топкапы, мечеть Сулеймание — вот они, семь исторических точек. Но в какой из них имелось достопримечательное здание — или, может, монумент, — возведенное уже после провозглашения республики? Нет, мне одному эта задачка не по зубам. Я решил позвонить Лейле Баркын.
Памятуя о том, как беспардонно я прервал наш разговор полчаса назад, можно было предположить, что она обиделась на меня. Но когда она ответила, в голосе ее слышалось лишь любопытство:
— Алло, Невзат-бей?
Я почувствовал неловкость.
— Прошу прощения за беспокойство, Лейла-ханым. Мне снова требуется ваша помощь по одному важному вопросу… — произнес я смущенно.
— Конечно-конечно, рассказывайте, что случилось.
— Исторические объекты, у которых оставили предыдущие жертвы…
— Да-да, продолжайте.
Волнение в ее голосе нарастало.
— Как вы знаете, это Сарайбурну, площадь Чемберлиташ, Золотые ворота, собор Святой Софии, мечеть Фатих, дворец Топкапы и мечеть Сулеймание. Скажите, в каком из этих мест — или, может, неподалеку от них — есть мечеть или исторически значимое здание, памятник… что-то, построенное в республиканский период?
В другое время Лейла засыпала бы меня градом вопросов, но, должно быть, она почувствовала, что в этот раз дело чрезвычайно важное, и мгновенно включилась:
— Мы говорим о семи разных районах, причем достаточно крупных районах. Нужно немного подумать.
Я решил сузить круг возможных вариантов:
— Спрошу по-другому: есть ли подобное место в Эминёню? Например, мечеть Валиде-султан?
— Что вы! Мечеть Валиде-султан построена в османский период. Ее возведение началось в тысяча пятьсот девяносто седьмом году и было одним из самых долгих. Насколько я помню, работы завершились только в тысяча шестьсот шестьдесят четвертом году.