Первым делом я задернул занавески. Мне не хотелось, чтобы Евгения увидела эту простую картину за окном. Включив свет, я поразился разнообразию блюд на столе. Ариф обещал, что стол произведет впечатление, и в этом не было ни капли преувеличения. Он предусмотрел все: от посуды и столовых приборов до графина с ракы, стаканов и даже салфеток. Мне оставалось только поставить рыбу в духовку и достать ее, как предупредил Ариф-уста, ровно через полчаса.
Только я подумал, как отблагодарить своего приятеля за старания, как раздался звонок в дверь. Меня охватило чувство, близкое к панике, но отступать было поздно. Глубоко вздохнув, крикнул, что иду. Спустился по лестнице вниз, открыл дверь.
Она стояла передо мной в белом коротком жакете и бежевом платье. В руках — огромный букет ромашек, на губах — застенчивая улыбка, а в зеленых глазах — растерянность.
— Привет, Евгения, проходи, — после моих слов неуверенность в ее взгляде исчезла.
— Благодарю, — ответила она, но заходить не стала. Показала на Бахтияра. — Классный пес. Твой?
Мгновенная симпатия к собаке — в этом не было ничего фальшивого. Евгения всегда была открытой и искренней. Особенно в сравнении со мной.
— Ты про Бахтияра?
— Бахтияр? Красивая кличка.
— Да, вроде как мой, — отреагировал я, в тысячный раз мысленно благодаря пса за то, что он помог мне начать разговор. — Мы тут за ним вместе с соседями присматриваем.
На губах у Евгении появилась улыбка. Такая же невинная, как ромашки в ее руках.
— У него такой любящий взгляд.
Я подумал, что после этих слов Евгения зайдет в дом, но она осталась стоять в свете фонаря и, обернувшись, сказала:
— Чудесный район, Невзат. Таких мало осталось в Стамбуле.
— Что уж говорить, да. И люди здесь замечательные. Всегда можно забежать на чашечку чая и поболтать. Соседи приходят за кофе или солью в любое время.
— Наш Куртулуш был таким же, — сказала она, наконец проходя. — Каких-то десять лет тому назад. А теперь мы даже не знаем, кто живет в соседней квартире. Не говоря уже о жителях соседних кварталов.
Евгения остановилась на том самом месте, где на меня чуть больше часа назад нахлынула внезапная печаль. На лице у нее появилось страдальческое выражение.
— Я вдруг вспомнила про дом на острове Хейбелиада. Там когда-то жил мой дед. — Она осматривала комнату так, будто ей когда-то уже приходилось бывать здесь: зеленые кресла, огромный курдский ковер на полу и старые картины на стенах. — Дом был очень похож на твой. Да-да, двухэтажный каменный дом. Мы частенько проводили там лето. — Она повернулась ко мне, и я увидел вспыхнувший во взгляде огонек. — У тебя прекрасный дом, Невзат. Именно таким я его себе и представляла.