– Надеюсь, ты не думала, что один-единственный поцелуй превратит меня в эльфа, – улыбнулся Борис. – Для этого надо что-то посущественнее, мне кажется. Но мы обсудим это позже, если не возражаешь. Скоро рассвет. Мне надо торопиться. Надеюсь, сержант Дерек не входил за время моего отсутствия в комнату к Крегу. А то наши с ним шансы дожить до утра упадут до абсолютного ноля.
– Я не возражаю, – глядя на него потускневшими глазами, сказала девушка. – Если…
– Никаких если, – заявил Борис. – Вверим себя судьбе и будем надеяться на лучшее. Вдруг утром явится адмирал Сибатор и прикажет нас с Крегом выпустить из-под стражи, а сержанта Дерека лишить нашивок и отправить… У людей это называется тюрьмой, а как у духов?
– Подземной темницей, – ответила Катриона. Она была очень бледна, ее не веселили шутки Бориса. – Ужасное место, поверь мне. Но для сержанта Дерека самое подходящее.
– Мне пора, – напомнил ей Борис, с тревогой взглянув на горизонт, который уже окрасился в легкий розовый свет. – Садись в катер, я оттолкну его от причала.
– Я не оставлю тебя одного на острове, – сказала Катриона. – Иди к своему разлюбимому домовому. Я пойду на свидание с сержантом Дереком.
– Я буду ревновать, – улыбнулся Борис. Но в глазах его появилась тревога.
– Только не беспокойся за меня. В конце концов, я правая рука премьер-министра Эльфландии, большая шишка для сержанта. Он не посмеет причинить мне вред. Адмирала Сибатора, его покровителя, уже нет. А премьер-министр Лахлан по-прежнему у власти. Я сумею объяснить это сержанту Дереку. Он не такой дурак, как ты думаешь. Хотя и гном.
– Да будет так. До встречи, Катриона!
– До встречи, Борис!
– Я могу тебя поцеловать на прощанье?
– Лучше не надо. А то я не смогу тебя отпустить.
– Хорошо. Только не плачь!
Катриона сердито махнула рукой, повернулась и почти побежала по причалу. Затем по тропинке, которая круто вела вверх, начала подниматься к маяку, мрачно темневшему на фоне звездного неба.
А Борис направился к валуну, где начинался лаз в подземный ход, по которому он мог вернуться в комнату Крега. Обратный путь оказался не легче. Но вместо размышлений о злой доле аббата Фариа его занимала мысль о Катрионе. И время пролетело намного быстрее.
Крег, который так и не сомкнул в эту ночь глаз, сразу услышал тихий стук в стену, раздавшийся из-под кровати. Он сдвинул кровать, открыл дверцу. Из темного зева норы, пахнувшей на него прелой землей и ледяным холодом, блеснули глаза Бориса. Крег помог ему выбраться. Борис брезгливо отряхнул комки грязи, приставшие к одежде, умылся из таза с водой, стоявшего в углу. Зевнул и прилег на кровать. За все это время они не обменялись ни словом.