Но Николай его не услышал. Некоторое время он еще посидел, низко склонив голову, затем, что-то решив для себя, встал, придерживаясь за стенку.
– Я, может, потому и пью, – произнес он заплетающимся языком. – И бью ее, голубку мою сизокрылую. И сейчас пойду, побью, пусть прочувствует, как мне плохо!
Виктор Павлович не удерживал его, и Николай ушел. Громко хлопнула дверь на лестничной площадке, и почти сразу же раздался женский крик, его перекрыл озлобленный мужской голос. Что-то упало на пол, по звуку стеклянное, и разбилось.
«Любит?» – с удивлением подумал Виктор Павлович. Ему было непонятно, как могло в этом несколько звероватом на вид Николае зародиться подобное чувство. До сих пор он представлял себе любовь как нечто возвышенное, свойственное только одухотворенным, избранным натурам. Себя Неделин без сомнения причислял к таким, просто ему не везло, он не встретил на своем жизненном пути женщину, достойную его любви.
Он вымыл рюмки и блюдечко, прошел в комнату. Разделся, аккуратно повесил костюм в шкаф, выругав себя за то, что не сделал этого сразу, придя с работы. А теперь костюм был измят и требовал, чтобы его прогладили утюгом. Но Неделин понадеялся, что за ночь он приобретет былую форму и без его вмешательства. Гладил одежду он обычно по воскресеньям, и ему не хотелось нарушать свой привычный образ жизни. Да и голова немного болела после внезапного пробуждения и нескольких рюмок плохой дешевой водки, которую принес Николай. Было еще очень рано, но он решил снова лечь в постель и проспать до утра, чтобы ни о чем не думать и ни о чем не сожалеть. Прошел в ванную комнату, почистил зубы перед сном, надел теплую пижаму и лег, предварительно выключив свет. Закрыл глаза и долго лежал неподвижно, ожидая, когда придет сон. Однако заснуть не мог. Что-то мешало ему обрести обычный покой, без которого он был не способен погрузиться в дрему. В голове вертелись обрывки каких-то неосознанных мыслей, перед глазами мелькали размытые до неузнаваемости картины прожитого дня. Почему-то вдруг вспомнилась Наташа. Неожиданно Виктор Павлович пожалел, что ушел с работы, оставив ее наедине с запоздавшим посетителем. Это было что-то вроде ревности, и он сам удивился себе.
Его начала мучить жажда. Поняв, что не уснет, он встал и прошел на кухню, чтобы выпить воды. Из-за стены по-прежнему доносились звуки ссоры.
Вдруг Виктору Павловичу стало скучно сидеть дома и слушать через стенку женский плач, появилось непреодолимое желание прогуляться по вечернему городу. Он не делал этого уже много лет, и мысль ему неожиданно понравилась. Но гулять одному было как-то неловко, в определенном смысле даже неприлично, и в любом случае едва ли такая одинокая прогулка могла его развеселить. Он вспомнил, что Наташа говорила о каком-то фильме про любовь, на который собиралась пойти. Картина была, несомненно, глупой и сентиментальной, как и сама девушка, но ему вдруг захотелось увидеть Наташу, поговорить с ней о чем-нибудь, не имеющим отношения к работе, может быть, даже пошутить или рассказать анекдот. В рабочее время он не позволял себе такого легкомысленного общения. Наташа не привлекала его, как женщина, но такой легкий, ни к чему не обязывающий флирт мог скрасить его одиночество, которое обычно не тяготило Неделина, но в этот вечер почему-то раздражало.