– Я их превратил в людей, их в школе теперь уважать будут, по крайней мере, – прорычал дымящийся демон, отсвечивающий покрытыми сажей ушами, подходя ко мне слишком близко. Моду взял, блин.– И чем вы воняете? Это что, ваниль?
– Бисквит,– выпятила я подбородок. – Это шампунь, мыло и крем с ароматом ванильного пая. Между прочим, мне его презентовал магазин, в котором вы мне бельишко заказали.
– Выкинь дрянь, или лучше захорони, как ядерные отходы,– просверлил мне переносицу взглядом этот упырь.– Ненавижу эту вонь. Синие платья. Отвратительных детей. И с некоторых пор фены.
– Так, дети, уходим. У меня есть мороженое,– сквозь пелену злобного упрямства донесся до меня голос Альбертовны.
– Чего это? Интересно же,– пробасила Варюшка, но сейчас у меня не было сил даже на нее гаркнуть. Потому что я пыталась в это время не отвести взгляда от вражины. Нельзя давать слабину.
–Поговорить нужно вашим маме и…– начала было экономка.
– Альбертовна!!! – проорали мы в один голос с мамонтом. Женщину и детей тут же словно ветром сдуло.
Лучше бы они остались тут. Наедине с мамонтом мне кажется, что я попала в самый страшный хоррор. Он вдруг схватил меня за плечи и с силой притянул к себе, не дав опомниться. Губу обожгло болью. Черт, он укусил меня, что ли? Воссоздал мою фантазию, перевернув с ног на голову. Паразит.
– Я хотел понять, зачем вы всегда прикусываете чертову губку,– хмыкнул Седов, отталкивая меня от себя.– Думал вкусно. Невкусно.
– Придурок,– всхлипнула я, ослепнув от ненависти к этому зажравшемуся нахалу. Хотя, ненависть ведь не бывает без злости и отвращения. А сейчас я ощущала совсем другое нечто.
– А еще скот,– мурлыкнул мне в ухо громадный оборванец.– И огр. Но я все равно лучше папы Гриши. Кстати, запрети детям называть это чмо отцом.
– Спасибо, что напомнил, скот,– черт, как же жалко я прозвучала.– И с чмом я разберусь сама. И только посмей еще раз ко мне прикоснуться.
–Прости, я забыл, такие, как ты же не приемлют соприкосновений губ, поцелуев,– прищурился мамонт.
– Как я, это какие?
– Ты ведь предохранялась семь лет назад, девочка из торта? Девочка на шаре у кого там была? Не помню. А у меня из торта, мать ее. Прститутка – девственница, уржаться просто.
– Вы еще и малообразованны к тому же. Девочка на шаре была у Пикассо, – прошептала, загибаясь от обиды и унижения.
– Да чихал я на экспрессионизм в живописи. Я спрашиваю, гондоны тебе выдали в вашем шлюхятнике? – брызнул ядовитой слюной мамонт.
– Не понимаю о чем вы,– вякнула я, борясь с желанием просто сбежать, заныкаться в каком – нибудь темном углу и сдохнуть.– Глеб Егорович, вам ведь придется извиняться. Не стоит заходить далеко.