Плёнка, вырванная из кассеты корявым пальцем Тюри, волочилась за нами. Крышка от магнитофона была у меня. А поломанный корпус "Романтика" бережно нёс Валентин, нежно завернув его в оторванный от моей рубашки рукав.
"Если шёл он с тобой, как в бой, на вершине стоял хмельной, – значит, как на себя самого, положись на него" – пел в наших взбудораженных душах Владимир Высоцкий.
Идём побитые, поцарапанные. Я с синяком под левым глазом. Валентин с расцарапанной щекой.
– Слушай, Баса, – сказал я, – а ты видел, как мороженое красиво летело?
– Конечно, – смеётся Валентин, не заикаясь, – в самую девятку, если бы ворота поставить.
Валентин любит в футбол играть. Он у нас всегда на месте правого нападающего. То и ногу – то натренировал.
– Слушай, Баса, – продолжаю я, – а давай Тамарке мороженое купим. И скажем, испугался нас Кощей и сразу отдал со страху мороженое. Как думаешь?
Валентин, внимательно разглядывая свой новый "Романтик", и медленно вставив в кассету толстенькую с карандаш веточку от тополя, наматывал плёнку обратно в кассету. Не ответил.
– Ты знаешь, какие мы крутые мэны будем. У самого Кощея мороженое отобрали. У меня и деньги есть, – продолжал я, – вот, смотри, как раз 9 копеек уже насчитал.
– Ну ладно. Только ты давай сам уж это делай. Держи вот.
Он достаёт из кармана ещё два трояка. Как раз 15 копеек и будет. Надо ведь такое же купить "Пломбир в вафельном стаканчике".
– И ты знаешь, Сашка, – про слезы Кощея никому не рассказывай. Убьёт.
– Ясно дело.
Тамарка – высокая, стройная, спортивная. Красивая такая. А глаза у неё – синие-синие. Мы с ней все лето на велосипедах гоняем. Быстро она ездит, Как – то даже по тропинке гоняли в берёзовой роще, что за железной дорогой, так еле догнал. На стадионе гоняли наперегонки. Так и там тоже не отстаёт.
Нравится мне Тамарка. Правда я ещё никому об этом не говорил. И ей тоже, не дай бог проговориться. Так нравится, что даже стихотворение ей написал. "Волшебный мир мне подарила Томка и вдохновенье, пафос и любовь".
Те стихи я никому не показал. Интересно, очень хочется знать, а кому я их дам прочитать? Хотя, кому такие вещи доверишь? Никому.
А может ей, моей девушке»? Моей? Это вопрос!
Когда у меня возникают сложные вопросы, а в силу разных причин обсудить их не с кем, я просто включаю второго "Сашку". С ним и спорю. Я ему одно, а он мне – другое. Я ему одно, а он мне – другое. А кто из нас прав? Всяко бывает. Вот и сейчас они поспорили.
– Почему, твоей? – спрашивает первый Сашка.
–Потому что я ее люблю, – хлопает глазами второй.
– Люблю? Ха-ха-ха! – посмеялся от души первый. – А любишь ли? Может она тебе просто нравится? Может она всего – всего на всего смазливая девчонка? Да простит она мне такие слова.