Сквозь утренний птичий гвалт до Анфисы донесся мерный и четкий стук копыт. Она обежала конюшню и увидела Тэна верхом на рослой вороной лошади. Грациозно подобравшись, лошадь шла вдоль ограды манежа размашистой рысью. Тэн был в джинсах и сапогах; его голый торс с широкими развернутыми плечами оказался, несмотря на худощавость, рельефным, мускулистым.
Анфиса, как девчонка, замирая от ужаса и счастья, хотела удрать и спрятаться за угол конюшни, но одумалась и беспечной походкой направилась к манежу. Тэн пустил лошадь галопом, сделал круг, остановился рядом с ней.
– Хорошо спали?
– Великолепно, хоть и на новом месте! Что это за порода? – Анфиса протянула руку и смело погладила вогнутую лошадиную голову.
– Арабский кохейлан.
– Как его зовут?
– Вереск. Вы умеете ездить верхом?
– Умею, но так себе, – зачем-то приврала Анфиса.
– А плавать? – спросил Тэн и, не дожидаясь ответа, сказал: – Здесь неподалеку чудесное озеро. Чуть позже отведу вас. На берегу есть беседка, там удобно работать над книгой, если пожелаете.
– Тайка когда встает? – поинтересовалась Анфиса.
– До полудня на нее не рассчитывайте, – ответил Тэн так, что Анфиса не поняла: то ли детка проспит до полудня, то ли ее до полудня не будет.
– Подождите, я закончу, и пойдем, – добавил Тэн.
– Я подожду в конюшне, посмотрю на лошадей, можно?
– Ну конечно!
Идея творить на природе, под щебет птиц и шепот трав, вдохновила Анфису, а когда она увидела озеро – сапфировое, в огранке зеленого леса, с бликом золотого песчаного пляжа, то едва не запрыгала от восторга. Идеальное место! Она перенесла в беседку всё необходимое, чтобы работать, не отвлекаясь, до тех пор, пока на землю не скатится полуденный зной.
Озеро находилось рядом, шагах в ста от дома, но деревья росли так густо, что самого дома Анфиса не видела, зато слышала, как уехал Тэн, – он предупредил, что отлучится.
Писалось легко. Она исчеркала несколько страниц и остановилась. Нужно придумать, каким образом героиня перенесётся в другой мир. Способов не счесть, однако все они так или иначе обмусолены уже множество раз другими авторами. Прежде Анфиса избегала сочинять о попаданках, поэтому забуксовала. Она отвалилась на лавочку и закрыла глаза, пробуждая фантазию. Но расслабиться не получилось, сознание металось, выплескивая какие угодно мысли, кроме нужных. Анфиса думала о работе, о придурочных соседях, о Марковиче, о том, что пропустит занятия в спортзале, о холодильнике, который едва дышит, и если сломается, то все продукты в нём испортятся. Может, попросить Тэна свозить ее домой? Анфиса глубоко, сосредоточенно продышалась, пытаясь отключить этот навязчивый внутренний диалог. От холодильника избавиться удалось, но память вновь заметалась, выдергивая картинки из далекого прошлого, и вспомнился Анфисе один из моментов ее детства: поездка на тряском замызганном автобусе в какую-то забытую богом глухомань, к двоюродной бабке.