– А у меня завтра выписка! – радостно сообщил тот, как только они сели за стол. – Родители приедут забирать.
Вот нахрена он это сказал? Сломал мне такую стройную теорию о здоровяках смертниках. Хотя он и на Геракла был не похож. Длинный, тощий, одно слово – дрищ.
– Так это надо отметить! Сейчас, погоди, – Борис начал вертеть головой. – Ваську, санитара, найдём, попросим в магазин сбегать.
– Да иди ты, дядь Борь, завидуй молча!
– От ты ж посмотри на него, – ткнул меня в бок Борис, – ещё от сиськи мамкиной не оторвался, а уже дерзит!
Но было видно, что краснолицый здоровяк шутит, и на самом деле рад за своего коллегу по несчастью. Он раскинул первую сдачу, выложив козырь.
– Как думаешь, Тём, удержится наш, на воле-то?
– Да ещё бы, иначе мамка заругает!
– Вот они – друзья!
– Если ты нашёл в психушке друзей, то у меня для тебя плохие новости!
Дружный смех заставил санитара нахмуриться и укоризненно покачать головой.
– На самом деле, – продолжил Сергей уже вполголоса, – боюсь, как бы проблем с работой не было. Я же на учёте теперь стою.
– А ты чем думал, когда в себя эту дрянь пихал?
Борис показал козырную шестёрку и зашёл под меня сразу с двух десяток.
– Жопой, чем ещё я мог думать? Знал бы, что так всё обернётся, сам себе руки переломал! Я теперь даже про сигареты когда вспоминаю – тошнить начинает.
Вот это интересно. Говорят, раскаявшихся наркоманов не бывает?
Очень искренне врёт в таком случае.
– А тебя тоже Аркадий Степанович лечит?
Он кивнул, отбивая мои семёрки.
– Степаныч, да. Два месяца уже почти.
– Ого! – я присвистнул, не скрывая удивления. – Что же он тут с тобой делает?
– Так мне почти две недели ломки снимали, потом только терапию начали. В основном гипноз, и витамины колют.
Он так охотно об этом рассказывает, даже удивительно. Это старички горазды болтать без умолку о таблетках и болячках, а молодёжь старается не афишировать. Сергей же словно говорил о каком-то другом человеке, слишком легко и беззаботно.
– И что гипноз? Помогло?
– Ну как видишь, – пожал он плечами. – Правда, тяжко после него каждый раз. Еле ноги передвигаю и сплю потом весь день.
Я посмотрел на Бориса, вспоминая его сравнение со сменой на заводе. Похоже, что главврач не только калечит, но всё-таки местами и лечит. Но зачем? Какой ему толк от малолетнего наркомана? Опять стена вопросов.
Следующую пару часов мы продолжали резаться в карты, а я пытался сложить в уме разбегающуюся в разные стороны головоломку. Получалось, что далеко не все доноры выезжали отсюда вперёд ногами. Хотя это было логично. Учитывая, сколько я сейчас видел пациентов с повязками… Столько смертей замять точно не получится, значит, существовало какое-то деление. Одних добрый доктор отпускал, а других доводил до состояния некролога. Интересно, как он выбирал? Монетку подбрасывал?