Когда Борис выиграл двенадцатый раз подряд, Артём встал из-за стола, кинув карты на стол.
– Нет, это просто невозможно. Дядь Борь, ты когда-нибудь проигрываешь?
– В жизни – да, в карты – нет. Мы уж какой день играем, не привык ещё?
– Привыкнешь тут, когда тебя с козырным тузом в дураках оставляют! Пойду подремлю, ну вас.
Он ушёл, зевая, а Борис посмотрел на нас с хитрой ухмылкой.
– В шахматы, детвора?
Надо ли говорить, что до ужина мы проиграли ему вчистую три партии! Вдвоём против одного! Причём одну с обидным детским матом!
– Ну ладно в карты, но в шахматы ты где так научился играть? – спросил я, собирая фигуры с доски.
– В детстве, в Союзе ещё, в кружок ходил. Говорили, неплохо у меня получается. А вообще не бери в голову, мне всегда в играх везёт.
– Но в шахматах не может везти! Это чистая стратегия и расчёт!
– Не может. Но там я просто знаю, как лучше сходить, чтоб тебе, подлецу, поднасрать, – хохотнул Борис, поднявшись из-за стола.
– Пойдём в столовку, стратег.
7
После ужина я остался в палате в ожидании медсестры с очередной порцией таблеток и подключением к ночным мониторам. В голове всплыла телефонная фраза главврача: «Я хочу устроить ей обряд прощания». На обычные поминки это не очень было похоже. Знать бы, где и когда. Точнее, я могу предположить, где, скорее всего внизу, в подвале. Не в столовой же ему проводить «обряд». А вот когда? Я бы не отказался посмотреть на это действо. Определённо.
За полчаса до отбоя снова пришла уже знакомая мне медсестра. Покорно приняв очередную дозу лекарств, я снова дал примотать себя к кровати кожаными манжетами и, едва дождавшись, пока нас запрут на ночь, встал с кровати под возмущённый писк аппаратуры. Во-первых, мне нужно было разведать варианты отхода для своей физической оболочки, если дела примут совсем скверный оборот.
Во сколько точно приходит смена, кто именно нас охраняет по ночам, твари или люди и по возможности изучить подробнее дежурный пост.
А позже ночью уже приняться за «во-вторых» – спокойно покопаться в кабинете главврача.
Оранжевой паутины не было. Пока, во всяком случае.
Первым делом я проверил санитаров из остававшейся ещё дневной смены. Два человека и один упырь с глубокой вмятиной через весь лоб. Виталий, Константин и Станислав. Причём Стасик тоже не особо дёрнулся, когда я осторожно подошёл ближе. С медсёстрами всё было понятно ещё днём. Миленькая Марина, которая пристёгивала меня к кровати, и страхолюдина Зинаида. Имечко под стать внешности.
За высокой стойкой дежурного поста в углу спрятался широкий монитор, показывающий десяток чёрно-белых квадратиков с лежащими на кроватях пациентами. Ну кто бы сомневался. Я посмотрел на изображение своей палаты, прикидывая, где могла висеть камера. Судя по картинке, где-то над входной дверью.