Мирра коротко кивнула. Хотела было что-то сказать, но слова встали комом в горле.
На заднем сидении зашевелился монстр. Его лицо приблизилось к Мирре, она видела это в зеркале над лобовым стеклом. И его теплое дыхание легло ей на шею.
“Девочка бередит твои раны, – зашептал призрак. – Ты так сильно любила своего Гая, что давно стала с ним неразделима. Разве ты не ощущаешь внутри себя пустоту? Разве не чувствуешь, что там, где был он, только окровавленная дыра? Дыра, которую ты не сможешь заштопать, не сможешь заполнить кем-то другим. Даже детьми. И со временем ты сама превратишься в эту мясную воронку. И будешь существовать в таком виде внутри своих детей”
– Нет! – твердо ответила Мирра, сжав челюсти. Аня удивленно поглядела на нее.
– Я думала…
– Не думай! – оборвала ее Мирра. – Все, что во мне, это мое! Не лезь туда, будь добра, хорошо?!
– Да, конечно, – испуганно согласилась Аня.
– Вот и хорошо. Открой бардачок. Он с твоей стороны.
Аня послушно щелкнула замком. Внутри лежал тяжелый револьвер и коробка с патронами.
– Гай держал его дома, под замком. Но он не был этим ебаным моралистом. Он говорил – ты всегда знаешь, где ключи. Если почувствуешь, что надо, то сможешь взять его.
– Он заряжен?
– Я не смотрела. Было некогда.
Аня осторожно взяла револьвер. Тяжелый и холодный. С шершавой рукоятью. Она откинула барабан. Шесть камор были пусты.
– Пустой.
– Заряди, – сказала Мирра.
Она боится его. Думает, что сможет выстрелить. Но вряд ли решится на такое, – подумала Аня, открыв коробку с патронами и зарядив пистолет.
– Ты стреляла когда-нибудь? – поинтересовалась Мирра.
– Приходилось, – Аня положила револьвер на место и закрыла бардачок.
– Убивала?
– Да.
Перед глазами мелькнуло окровавленное лицо наемника Плеймна. Гай проломил ему череп тяжелой сливной решеткой, но ублюдок все еще дышал. И тогда Аня выстрелила ему в голову.
– Думаешь, придется делать это снова?
Аня пожала плечами:
– Надеюсь, что нет.
Мирра сбавила ход и поглядела на Аню:
– Как это? Трудно спустить курок в первый раз?
Резервация начинает завладевать ею – Аня посмотрела на Мирру, на ее красивое лицо, на большие глаза, подведенные тушью. Они только в самом начале пути, а Резервация уже начинает заполнять ее душу. Во всех, кто оказывается по эту сторону, начинают пробуждаться звериные инстинкты. И в этой тьме им невозможно противостоять.
– Мне не хочется об этом говорить, – сказала Аня. – Не думаю, что стоит это обсуждать.
– Почему же? – с вызовом спросила Мирра.
– Потому что это мое. А мое останется при мне, хорошо?
Мирра хмыкнула, и Аня почувствовала себя лучше. Как будто силы возвращались к ней, наливали ее ослабшее тело. Она словно оживала, выпрямлялась навстречу взошедшему солнцу, подобно увядшему цветку.