– Где ты её подцепил?
– Нашёл, – Рэнди скривился – от Клайва несло перегаром.
– На свалке?
– Ну и трепло же ты, а, – Лу не выдержала и от души отвесила пьяному болтуну подзатыльник.
– Ха! – Клайв перевёл на неё восхищённый, но по-прежнему нетрезвый взгляд. А вот язык у него не заплетался, как и не закрывался рот. – Ничего такая. На Трэвиса похожа. Его потомство, что ли?
– Угу, плоть от плоти, – вздохнул Рэнди. Объяснять брату нюансы нового задания, когда тот в таком состоянии, не имело смысла. – А родила её твоя задница.
Лу вздёрнула брови и гаденько ухмыльнулась.
«Догадалась, значит. Смышлёная», – повеселел он.
– Что? – Клайв тоже заметил её ухмылку и попытался придать пьяной физиономии грозный вид, отчего стал выглядеть ещё более нелепо. – Ничего такого не было. Никогда! Я… мне… только женщины! Ты же видел… ты сам прогнал двух!
– Угу, ты им сонет читал, – хохотнул Рэнди, – пока они перед тобой голышом тискались.
– Ты свечу не держал! – парировал Клайв, и в доказательство своих слов попытался ухватить за грудь Лу, а та в долгу не осталась.
– Не советую, – осклабилась она.
Клайву хватило её выразительного взгляда, чтобы сразу же отдёрнуть руку.
– Ну вот и познакомились, – улыбнулся Рэнди. – А теперь пойдём сядем где-нибудь. Есть разговор.
– Ваша Светлость! – Из коридора донеслось истошное сопение и следом – громкий стук.
«Чёртов Френн! Эта плешивая рожа появилась на свет с одной целью – постоянно мне мешать. Ещё пара таких ударов – и дверь слетит с петель», – обреченно отметил Рэнди.
– Отсылай своего головореза, иначе… – Лу озвучила его мысли, и в тоне отчётливо прозвучала угроза.
Клайв её уловил, но продолжил ёрничать:
– Иначе что?
Он и трезвым терпеть не мог, когда его загоняют в угол. Однако на споры ни у кого не оставалось времени.
– Иначе вылетишь в окно вместе с нами, – предупредил Рэнди. – Разговаривать будем всё равно, но на газоне и со сломанным позвоночником. А потом надо будет кое-что сделать. У нас дело, забыл?
– Это у тебя дело, – Клайв задумчиво созерцал потолок. – А у меня – горе. Я в трауре и делами временно не занимаюсь. Моя матушка преставилась три дня назад, – с пьяной грустью добавил он, обращаясь к Лу. – Моя единственная и любимая матушка.
– Сочувствую. Моя когда-то тоже, – она отпустила решившего предаться унынию Клайва и обернулась к его брату: – Слушай, надо что-то делать! Он же сейчас проломит доски, и мы здесь все преставимся.
– Угу, – Рэнди покосился на вздрагивающую дверь.
– Давай так. Я открываю, он влетает, ты берёшь… – Лу стащила со стола скатерть и швырнула ему, – это. Р-раз – и на башку. Я напрыгиваю сзади ему на плечи. Ты – хоба – ногой в живот. Или в пах. Лучше в пах. Он орёт, мы его валим, он падает, стонет, ты садишься сверху. А потом… потом мы его свяжем. Ну и вырубим ненадолго, конечно.