Ламия до сих пор не могла издать ни одного звука, как ни пыталась. Змея пристально смотрела на старания девушки открыть в крике рот, наблюдала за ней. Вдруг она мотнула головой вправо и влево, широко открыла свою пасть и очень по-человечески чихнула. В тот же миг на месте змеи появилось тёмное облако дыма, которое, оседая, принимало некую форму. Когда дым рассеялся, перед Ламией возник небольшой старичок с длинными, торчком стоящими ушами, взъерошенными волосами и нечёсаной бородой до колен. Он сидел на полу и зыркал своими темными словно омут глазами:
– Не пужайся. Не обижу. Я в гости. Погутарить хочу с тобой. Не будешь орать?
Ламия уставилась на дедушку и не знала, что делать.
– Мотни головой, что не будешь орать.
Ламия утвердительно кивнула, и в тот же миг она почувствовала, что более ничто не держит её за горло, всё тело вновь подчиняется, и она может говорить.
– Не пужайся, я хороший, – дед щёлкнул пальцами – и свет в комнате включился.
Ламия увидела полностью своего гостя. Седая борода, длинные волосы на голове. Волосы вообще были везде, на руках и ногах, даже из ушей торчали. Дед был одет в полосатые штаны, ярко-красную рубаху и подвязан верёвкой вместо пояса. И главное, он был очень маленький: стоял в полный рост, а был чуть выше прикроватной тумбочки.
– Вы… Вы… Вы кто? – еле выдавила из себя девушка.
Дед вскинул кверху руки, и Ламия заметила на них длинные когти. Да-да, именно когти, а не ногти, как у обычных людей.
– Я Кутный бог! – громогласно заявил дедушка, – Шаапет, Кобольд, Брауни, Коркамурт, Дзасики-Вараси!
– Что? Какие карасики? – переспросила Ламия.
– Тьфу ты, дурёха! Домовой я, – заявил дед и принялся залезать на стул, ворча себе под нос что-то о том, что молодёжь вообще не уважает старших.
– Домовой. Но… а разве это бывает?
– Что «это»?
– Ну, домовых же не бывает, это сказки, волшебство, только в книжках.
– По-твоему, волшебства не бывает? – спросил дед и, хитро прищурившись, начал постукивать когтем по спинке стула.
– Нет, не бывает.
– Вот дурёха так дурёха, – дед засмеялся и схватился за живот, – вот умора, какая дурёха, – дед продолжил смеяться.
– Я хорошо учусь, у меня одни пятёрки в школе, я не дурёха – обиженно заявила Ламия.
– В какой такой школе? Школу-то давненько сломали вороги.
– Вы о чём? На каждой улице в Москве есть школа, – сказала Ламия, а сама подумала: «Конечно, не на каждой, но их очень много».
– Одна была на Руси-то – и ту спалили. Школа колдунов и ведуний, во как.
– Я такой что-то не знаю.
– Я же и гутарю за это, сожгли её сто двадцать лет назад. Дуреха. Ладно, вижу, ты не понимаешь меня, малая.