– Земляника!
Девочка шагнула на полянку. Удобно устроилась на траве и принялась лакомиться. Конечно, если б родители не находились сейчас в пьяном угаре, ей бы здорово влетело за такую вылазку в лес. Мать бы точно отходила её по мягкому месту хворостиной. Но сейчас Катюше это не грозило, и она уплетала невероятно сладкую ягоду.
Когда девчушка наелась, почувствовала, как её стало клонить в сон.
– Я капельку полежу, – пробормотала малышка, устраиваясь на мягкой траве, и мгновенно провалилась в глубокий сон.
Девочка проснулась, когда солнышко клонилось к закату. Золотые лучи скользили по кронам деревьев, а у корней уже сгущалась темнота. Катя потёрла сонные глазки и осмотрелась. Внезапно её слуха коснулся тихий шёпот:
– Катя!.. Катя!..
В кустах на краю поляны кто-то ходил. За листьями мелькала чёрная тень.
– Катя! Катя! – донёсся голос, раскатываясь слабым эхом.
– Кто здесь? Кто ты? – девочка сделала несколько шагов, пытаясь разглядеть зовущего.
Внезапно малышка почувствовала, что соскальзывает и летит куда-то вниз. Скрытый густыми листьями лопуха, глубокий узкий овраг остался незамеченным, и после очередного шага Катя скатилась до самого дна.
– Ай! Ай-ай-ай! – малышка поднялась, захныкав от боли: из разодранной коленки текла кровь. – Вот это я упала!..
Она осмотрелась. Почти отвесные стены расщелины не давали шанса выбраться. Катенька вспомнила тёмную фигуру, бродившую по краю поляны.
– Помогите!.. – попыталась позвать девочка, но прокатившееся эхо прозвучало так страшно, что она умолкла.
Никто не отозвался. Кате пришлось осторожно пробираться по тёмному дну оврага, заросшему папоротником. Разбитая коленка ныла, но девочка терпела. Вскоре земля под ногами стала плавно подниматься вверх и Катюша, к своей радости, выбралась из расщелины. Здесь было ещё не так темно. Правда полянка показалась немного другой, но задуматься об этом девочка не успела. Она посмотрела на подол платья и увидела, что порвала и запачкала его. От такой беды малышка пришла в отчаяние.
– А!.. Мама меня прибьёт! Лучше теперь домой не ходить совсем. Останусь в лесу, пусть меня волк съест, – почему-то смерть в зубах голодного зверя показалась Катеньке менее страшной, чем гнев матери.
Девочка побрела между деревьями, не разбирая дороги. Шла она долго. Волки почему-то не спешили её есть. Между тем, окончательно стемнело. Катя то и дело спотыкалась о корни деревьев и вдруг больно ударилась обо что-то лбом. В тот же миг ей померещился впереди за кустами огонь.
– Так вот вы какие, искры из глаз, – держась за голову, сказала малышка. Потёрла пострадавшее место и пригляделась. – Нет, это правда, какой-то огонёк там.